ЖЗЛ. В управлении лагерей был такой генерал Кухтиков, который берёг и покрывал всех даровитых заключённых, возясь с ними, пристраивая, где потеплей и прикармливая, когда голодно. И однажды Кухтиков, по душам общаясь с Русаковым, пригорюнился, разливая: - А беда слышал какая случилась, Русаков? Борьку Корнилова не уберегли! Конвойный застрелил - думал, что тот пошёл на побег, а он камешки собирал...

Акулы пера. За минувший год ни один героический ополченец не появился ни на одной обложке российских журналов. Вы обратили на это внимание? Люди, которых огромная часть страны воспринимает в качестве новых национальных героев, - их как бы нет. Вот если бы Стрелкова повезли в клетке в сторону Гааги - тогда бы да. Тогда - с удовольствием.

Credo. Пролетариат лучше Христа, - быстро, будто бы не слушая отца Феофана, сказал Эйхманис. - Христос гнал менял из храма - а пролетариат поселил тут всех: и кто менял, и кто стрелял, и кто чужое воровал... Революция такая, революция сякая, а где огромная правда, которую можно противопоставить большевистской? Сберечь ту Россию, которая вся развалилась на куски, изнутри гнилая, снаружи - в вашем сусальном золоте? Кому сберечь? Зачем?

Полицейское государство. У меня возникает желание сделать следователя Малахова С.С. не менее известным, чем его однофамильцы из числа телеведущих. Потому что гражданин начальник ужасающую физическую боль, причинённую омоновцу, принял очень близко к сердцу. Когда омоновца в шлеме обнимают, ему, само собою, больнее, чем когда девушке бьют по незащищённой голове резиновой палкой.

Гримасы либерализма. Ненависть нашей либеральной общественности фокусируется исключительно на Советском периоде. Все остальное воспринимается куда более спокойно. Ну, что-то там было и при Екатерине, и при Петре, и при Гришке Отрепьеве. Было и было, и быльем поросло.

Театр абсурда. Необходимость тех социальных мер, которые были предусмотрены в контексте поправок, мы оценили во всей полноте. Власть может видоизменяться, могут приходить люди самых разных убеждений, поэтому чем больше прописано гарантий для незащищенных слоев, тем лучше.

Театр абсурда. Евреи твёрдо решили для себя: если они не будут отстаивать своей трагедии, в следующий раз их всех убьют. Теперь, вообразите себе, что в Израиле издаются журналы с карикатурами на еврейских исторических деятелей, создавших их государственность. На телеканалах идут диспуты о том, сколько евреев всё-таки погибло в нацистских лагерях: шесть миллионов, пять или всего один?

Щупальца олигархии. Александр Беляев описывал негодяев из мира сверхприбылей – в цилиндрах и с сигарами, которые очумели от обилия бабла до такой степени, что решили высосать весь воздух, или заразить всех заразой. И этим негодяем неизменно начинал противостоять спокойный и собранный советский учёный. Только теперь никакого советского учёного нет.

Пропагандоны. Я прихожу на эфиры и вижу всегда в отличном настроении и Соловьева, и Кузичева, и Попова, и Скабееву. И глядя на них, я подумал, что, если случится, упаси бог, какая-нибудь война - эти люди тут же обратятся в Левитанов, они будут с нашим народом, будут под бомбежками сообщать государственные новости.

Игры патриотов. За новый светлый мир, советские стандарты в медицине и кое-где ещё, изгнание олигархичесой артистократии и отмену омерзительного контента на ТВ, введение мобилизационного типа общества и прочую экспансию - а потом, столь же спокойно сообщат: ну, лады, вирус локализован, расходитесь, нам в Лондон на форум, коллеги пригласили.