 |
|
| ГЛАВНАЯ |  |
НОВОСТИ | |
ПУБЛИКАЦИИ | |
МНЕНИЯ | |
АВТОРЫ | |
ТЕМЫ |
| Пятница, 22 ноября 2024 | » Расширенный поиск |
 Воля граждан против воли власти
На рассмотрении в Законодательном Собрании находится ходатайство инициативной группы о проведении референдума по вопросу строительства «Охта-Центра». «Согласны ли Вы с тем, что в целях сохранения исторического облика Санкт-Петербурга, высота зданий и сооружений на территории, расположенной к северу от проезда, соединяющего мост Петра Великого и Комаровский мост, и ограниченной рекой Нева и рекой Охта, не может быть больше 100 метров?» «Согласны ли Вы с тем, что в целях сохранения выявленных археологических памятников на территории, расположенной к северу от проезда, соединяющего мост Петра Великого и Комаровский мост, и ограниченной рекой Нева и рекой Охта, должен быть организован историко-культурный заповедник?» Территория, которая указана в этих вопросах - та, на которой запланировано строительство 403-метровой башни «Охта-центра». В инициативной группе – 32 человека, представляющих практически весь «спектр» питерской оппозиции и градозащитников. Cопредседатель петербургского отделения ВООПИиК Александр Марголис, архитектор Дмитрий Бутырин, координатор Движения Гражданских Инициатив Евгений Козлов, глава «Лиги избирательниц» Татьяна Дорутина, Татьяна Кучурина («Охтинская дуга»), директор центра ЭКОМ Александр Карпов, Татьяна Шарагина («Защитим остров Васильевский»), Петр Забирохин («Живой город»), «яблочники» Борис Вишневский, Михаил Амосов, Максим Резник, Николай Рыбаков, Александр Кобринский и Александр Шуршев, Ольга Курносова (ОГФ), ответственный секретарь Правозащитного совета Наталия Евдокимова, депутаты Законодательного Собрания Сергей Малков и Владимир Федоров (КПРФ) и Алексей Ковалев («Справедливая Россия»), и другие. Закон о референдуме таков: первоначально ходатайство проверяет Горизбирком, но он не рассматривает предложенные вопросы по существу – проверяются только персональные данные участников и правильность составления протокола собрания инициативной группы. Эта проверка уже закончена, ошибок не выявлено, и документы переданы в ЗаКС. Что, конечно, не означает, что идея референдума получила поддержку в верхах: это означает лишь то, что Горизбирком не хочет быть «крайним». В ЗаКСе сейчас за проведение референдума – эсеры и коммунисты, против – ЛДПР. «Единая Россия» молчит, видимо, ожидая, что укажут «сверху». Задача городского парламента – установить, можно ли выносить на референдум вопросы, которые предлагает инициативная группа. «Запрещенными» для городского референдума являются вопросы, прямо противоречащие федеральному закону, или входящие в список тех, которые нельзя выносить ни на какие референдумы (о досрочном прекращении или продлении полномочий органов власти и должностных лиц, о принятии чрезвычайных мер, финансово-бюджетные вопросы, и так далее), или допускающие неоднозначное толкование. У ЗаКСа по закону есть 20 дней на принятие того или иного решения. Если он дает «добро» - документы передаются обратно в Горизбирком, и комиссия в течение 15 дней должна зарегистрировать инициативную группу, выдав ей соответствующее удостоверение. Оно действует 30 дней – в течение этого срока инициаторы должны собрать около 72 тысяч подписей (2% от общего числа избирателей города). Подписи поступают в Горизбирком, который в течение недели проверяет их по той же процедуре, что и на выборах. Допустимый процент «брака» - 10%. В случае положительных результатов проверки не позднее, чем через 15 дней с поступления подписей, Горизбирком принимает соответствующее решение и направляет его в Законодательное Собрание, которое принимает постановление о назначении референдума, которое обнародуется не позднее, чем за 60 дней до назначенного дня голосования. Если «сложить» все сроки, получается, что до 29 декабря ЗаКС должен принять решение о соответствии или несоответствии закону вопросов, выносимых на референдум. Если он их одобряет – до 13 января Горизбирком должен зарегистрировать инициативную группу, которая, соответственно, до 13 февраля собирает подписи. До конца февраля Горизбирком их проверяет и в случае положительного решения передает в ЗаКС. В результате получается возможный срок проведения референдума – середина мая. Теперь – о самих вопросах, тем более что они уже стали предметом критики ряда общественников. Точнее, о высоте не более 100 метров (ранее, в 2006-2007 году, говорилось об ограничении в 48 метров, а сейчас ссылаются на то, что Росохранкультура согласовывала для этой территории высоту не более 40 метров). Предположения о том, что это, мол, «плод компромисса со Смольным и «Газпромом» - плод чей-то буйной фантазии: 100-метровая высота башни не устраивает ли Смольный, ни «Газпром» точно так же, как и 40-метровая, и ни о каких «компромиссах» здесь не может быть и речи. Достаточно прочесть недавний бурный поток сознания главного архитектора «Охта-центра» Филиппа Никандрова на «Фонтанке.Ру», чтобы убедиться в том, что никакие изменения высоты своего «шедевра» он категорически не принимает. Впрочем, человеку, который считает себя новым Расстрелли, и обвиняет питерских архитекторов в том, что они выступают против башни исключительно потому, что сами ничего не создали, и завидуют его светлому таланту, уже трудно чем-нибудь помочь. Автор статьи тоже выступал за 40- (или 48)-метровое ограничение в вопросе референдума. Но на 100 метрах настаивали Сергей Малков и Алексей Ковалев, и вот из каких соображений. Во-первых, это именно та предельная высота, которая указана в петербургском законе (согласование Росохранкультуры – все же не закон). И смысл вопроса – в том, чтобы никому и никогда от этого предела не позволено было «отклониться». А во-вторых, как полагают депутаты, если референдум – не пиаровская акция, а процедура, которую ее инициаторы стремятся довести до конца, то надо учитывать данные опроса ВЦИОМ. Согласно им за 48-метровое ограничение высоты на Охте выступает 52% горожан, а за 100-метровое – 72%. И если стоит задача выиграть референдум, а не просто пошуметь, то уместнее ставить вопрос о 100 метрах. Тем более что как уже сказано, вопрос со строительством башни это решает – «Газоскреба» не будет. Чего мы, собственно, и добиваемся. С этой логикой согласилось большинство участников «Гражданской коалиции». Конечно, надо не только выиграть референдум – надо обеспечить явку на него не менее 50% избирателей (и на этот счет высказываются сомнения). Придут ли горожане? Мы в это верим: опросы показывают, что 61% заявляет о готовности участвовать в таком референдуме, при этом о проблеме «Охта-центра» знает не менее 75-80% горожан. Естественно, без помощи всех, кому дорог Петербург, не обойтись – и в сборе подписей, и в агитации, и в привлечении на выборы. Говорят, что раз строительство незаконно (что «Яблоко» доказывает в суде), то нечего и выносить вопрос на референдум, надо просто добиваться его отмены. И спрашивают: можно ли проводить референдум по заведомо незаконному вопросу, и в случае одобрения строительства петербуржцами будет ли иметь силу это решение? Никакого решения о строительстве еще нет – есть только решение об «отклонении» до 403-метровой высоты на данном участке. Именно это решение мы считаем незаконным, и оспариваем его в суде. Но решения суда еще нет – и нельзя говорить о «заведомо незаконном вопросе». Есть наше мнение, которое мы отстаиваем. Если суд с ним согласится – тогда референдум по «высотному» вопросу можно не проводить, но даже и в этом случае остается второй вопрос, об организации заповедника (что исключает любое, - а не только высотное строительство). А если не согласится? Вы, читатель, верите нашим судам, и что они все решают по закону? Есть ли гарантия, что Смольнинский суд все решит по закону и отменит постановление правительства города № 1079 от 22 сентября 2009 года? На мой взгляд – нет такой гарантии. Поэтому мы и считаем, что надо попытаться провести референдум: пусть граждане, а не суд поставят точку в этом вопросе, ведь решение референдума имеет высшую юридическую силу. Кстати, при проведении референдума об «одобрении» строительства башни вообще не может быть речи: вопросы сформулированы так, что даже если мы не получим на них положительный ответ, это не будет означать, что 403-метровая высота является законной. Просто надо будет добиваться ее отмены иными средствами. И еще о суде по поводу «Охта-центра»: на «АПН Северо-Запад» уже пришлось прочесть «наезд» на моих коллег по «Яблоку», которые, мол, «примазываются к чужим трудам», «пиарятся» на суде, и молчат о роли общественников – «Охтинской Дуги» и «лично Елены Малышевой и Тамары Ведерниковой». Те, кто это пишет, либо не владеют информацией (не замечал автора этой статьи на судебном процессе), либо владеют – но намеренно ее искажают. Идет судебный процесс, в котором мы и Анна Чернова из «Охтинской дуги» выступаем единым фронтом, поддерживая ходатайства друг друга, без каких-либо споров и противоречий. При этом во всех сообщениях пресс-службы (как и в моих собственных статьях в «Новой газете» об этом суде) неизменно говорится обо всех заявителях, без какой-либо разницы между ними. Наше (с Михаилом Амосовым, Максимом Резником и Николаем Рыбаковым) заявление, поданное 23 сентября, вопреки мнению автора статьи на АПН, не получило никакого «отказа» - его оставили без движения, потому что еще не был выпущен официальный текст постановления № 1079. Дополнение нашего заявления, сделанное в ноябре, не имеет ничего общего с «аргументами и фактами, почерпнутыми из заявления «Охтинской дуги», которое якобы «более грамотно составленным». В этом нетрудно убедиться, посмотрев оба текста (вопрос о сравнительной грамотности заявлений оставлю на совести того, кто это писал)… И так – практически по каждому тезису: сплошь полуправда или неправда, имеющая одну цель: уязвить нелюбимое «Яблоко». Что касается Елены Малышевой и Тамары Ведерниковой, которых якобы «травят» - приходится заметить, что из «Гражданской коалиции» их исключало не «Яблоко», а вся коалиция, при этом за данное решение голосовала и «Охтинская дуга». И за дело, надо сказать, исключали: нечего голословно обвинять своих товарищей в «сговоре с властью», который чудится иным товарищам во всем, что им не нравится… И последнее. До сих пор ни одна попытка провести в Петербурге референдум по новым правилам не удавалась. До этого, в марте 1991 года проходил референдум о сохранении СССР, в июне 1991 года – опрос (а не референдум!) о переименовании города, который назначал Ленсовет, в апреле 1993 года – референдум о доверии президенту и Верховному Совету, в декабре 1993 года – референдум о принятии новой Конституции. А после того, как в 1994 году появилось новое избирательное законодательство, не было ни одной успешной попытки. Хочется надеяться, что нынешняя – удастся. Вопрос – не только о судьбе города и его неповторимого архитектурного облика. Вопрос – в том, удастся ли горожанам заставить власть выполнять волю народа, а не навязывать ему собственную. Борис Вишневский |
 Мозговой шторм. Подобные экстремистские организации не имеют право на существование в нашем российском обществе. Конечно, мы положительно к этому отнеслись. Мы давно проявляли эту инициативу. Надеюсь, что активисты ДПНИ не смогут создать подобную организацию под новым названием. |
| Copyright © 2006-2019 «Агентство Политических Новостей Северо-Запад» При полном или частичном использовании материалов, ссылка на "АПН Северо-Запад" обязательна |
