После очередных «Маршей несогласных», разумеется, можно в очередной раз поупражняться в проклятиях власти и Путину лично. Все это понятно и очевидно. Но я хочу посмотреть на дело несколько с иной стороны.

Ельцинские времена нас несколько расслабили. Разумеется, я говорю не о тех, кто очень комфортно чувствовал себя при прошлом «всенародно избранном», а теперь, когда система от них отвернулась, они взвыли. Таким понятно, что надо – и говорить с ними просто не о чем. Эти господа будут стонать о «нарушении демократии» до тех пор, пока снова не окажутся у кормушки. А потом… Понятно, что потом.

Но я не о них. А о тех, кого и прошлый президент не слишком радовал, а этот – и того меньше. Так вот, повторюсь – расслабились мы. В самом деле. Можно было писать и печатать практически что угодно. Можно было выходит на марши, пикеты и митинги – и там выкрикивать любые лозунги. Демократия? Ну, типа да. Правда, скажем уж честно, от этого было никому не жарко и не холодно. «Мы давно б всех победили, только нас не замечают». Люди, вращавшиеся в оппозиционных кругах, имели, в любом случае, моральный комфорт при полной безопасности. Мы, дескать, не просто обыватели, мы боремся против. Отдельные исключения, типа НБП, только подтверждают правило.

А что произошло в итоге? Полная деградация. Если можно сказать все, что угодно и ничего за это не будет – так почему бы уж не загнуть что-нибудь совсем крутое. Ну, допустим (нарочито огрубляю), что мы прямо завтра все как один пойдем на баррикады. А то, что идти некому, да и незачем – это уже не очень интересно. Главное – круто завернуто. Вот и понабежало множество профессиональных «Васисуалиев Лоханкиных», которые, кажется, вообще не понимали смысла того, что они несут. А что? Бумага все стерпит. Потом подошел Интернет – и все стало еще проще. Сделай свой сайт, и пиши там все, что угодно. Оппозиция стала «виртуальной». Оно, повторюсь, удобно. На Западе и «левые», и «правые» «несогласные» в таком мирке варятся десятилетиями.

В результате слова полностью обесценились. Они превратились в простое сотрясение воздуха. И люди реагировали на них именно так. Продают у Гостиного какие-то газетки? И пусть их, жалко, что ли? Ходят люди с плакатами и знаменами? Пусть себе ходят. Интересный цирк. Потому-то никто всерьез и не думал о том, чтобы увеличить число читателей газет, попытавшись понять, что люди хотят в них видеть. Чтобы привлечь больше людей на массовые акции. А зачем? По ТВ нас и так покажут, а остальное не волнует.

Но вот времена изменились. Привычный уют как-то кончился. Газеты стали закрывать, митинги разгонять с помощью дубинок. И выяснилось – оппозиция к такому повороту дел оказалась совершенно не готова. Мало того, что плюгавые уличные акции сразу стали выглядеть как сдувшийся шарик. Давайте честно. Собралось несколько сот человек под гроздьями разномастных флагов. Покричали. Получили. А если бы не получили? Вообще говорить был б не о чем. И реакция у большинства населения соответствующая. При всей российской традиционной нелюбви к власти (а тем более – к этой власти), люди относятся ко всем перипетиям уличной политики абсолютно равнодушно. Дали им? И черт с ними. Нефиг было выеживаться.

Конечно, предчувствую, многие читатели закричат: да вот мои знакомые и друзья, да они все. Но факты – вещь упрямая. В 1992 году на демонстрации против Ельцина (а тогда их тоже прессовал ОМОН) выходили десятки, а иногда и сотни тысяч человек. А теперь – не выходят. Опять народ виноват? Или злобный Путин со своими СМИ? Да нет, ребята. Просто – заболтали все, что можно.

Именно поэтому ментовские дубинки оказывают, возможно, неприятный, но необходимый терапевтический эффект. Игрушки кончились, господа. Началась борьба. Со всеми ее прелестями. Кто знает историю, вспомнит, что в начале ХХ века не только революционеров, но и либералов отправляли в ссылку подалее да посевернее – всего лишь за газетные статьи. Так уж выходит.

А в чем тут положительный эффект? Уйдут болтуны. Уйдут любители покрасоваться перед телекамерами. А перед теми, кто останется, встанут реальные задачи. Найти такие слова, чтобы люди за тобой пошли. Найти лозунги, которые будут выглядеть не пустой болтовней, а реальностью. Работать, короче, придется.