ГЛАВНАЯ | НОВОСТИ | ПУБЛИКАЦИИ | МНЕНИЯ | АВТОРЫ | ТЕМЫ |
Пятница, 22 ноября 2024 | » Расширенный поиск |
2018-11-22
Андрей Дмитриев: Раздел Украины: pro et contra. Часть 1
Митинг польской «Фаланги» и «Другой России» в Варшаве с призывами к разделу Украины вызвал новую волну дискуссий на эту тему в СМИ и соцсетях. Лидер «Фаланги» историк, публицист и общественный деятель Бартош Бекер прокомментировал прошедшее мероприятие так: «В нашей первой совместной акции я вижу начало масштабного проекта, нацеленного против глобализма с его фейковыми государствами и неоколониальными войнами. Раздел Украины должен рассматриваться как возможный сценарий, который последует за крахом украинского государства, вовсю разлагаемого коррупцией, шовинистической ненавистью и олигархической мафией. Польша, Россия, Венгрия и Румыния должны защищать свои народы, оказавшийся на Украине в роли нацменьшинств. Мы должны защищать своё культурное наследие от киевского режима». В России многие оппонируют этой точке зрения. И самый популярный аргумент contra — державность, объединившая значительную часть как белых, так и красных патриотов. По их мнению, предложения отдать Львов Польше, а Закарпатье — Венгрии попахивают чуть ли не национальным предательством, поскольку в будущем должна быть восстановлена Российская империя/Советский Cоюз со всеми этими территориями в составе. «Никаких «польских» и «русскоязычных» областей, румынских и венгерских земель в составе современной Украины нет. Это всё исконно русские земли, некогда входившие в состав древнерусского государства. Эти территории неоднократно отвоевывались и освобождались русскими войсками, каждая их пядь полита русской кровью. То, что сегодня эта священная для нас земля оккупирована и находится под контролем западных марионеток и коллаборационистов, сути не меняет», — вот логика мысли одного из таких авторов. Разберемся. Во-первых, ни СССР, ни Российской империи, ни даже древнерусского государства давно нет и в ближайшем будущем их восстановления не предвидится, хотя многим этого и хочется. Зато есть вполне конкретная ситуация наличия возле наших границ агрессивного, враждебного киевского режима. В 2014-м году Кремль сделал ряд шагов в направлении решения вопроса, взяв Крым и оказав помощь восставшему Донбассу. И попытался поставить точку в Минске. Как спел позднее донецкий уроженец, куртуазный маньерист Вадим Степанцов: Знать бы кто, знать бы кто от расправы погань спас,
Недорешенные проблемы зачастую оказываются самыми болезненными. Труп Минских соглашений гальванизации не поддается, боевые действия в ЛДНР не утихают, а положение миллионов русских людей, живущих фактически под оккупацией, неуклонно ухудшается. Соответственно необходим возврат к идее «большой Новороссии» — от Харькова до Одессы. География здесь очерчивается довольно четко: это те регионы, где имели место массовые народные выступления в ходе Русской весны 14-го года. При формировании очагов напряженности с другой, западной стороны от границ Украины, воплотить его в жизнь будет значительно легче. Во-вторых, успешный опыт государственного строительства большевиков, на который ссылаются красные державники, как раз свидетельствует об их исключительном прагматизме и готовности при необходимости договариваться с кем угодно. По иронии судьбы, лучшим примером тут является пакт Молотова-Риббентропа, решавший в том числе судьбу западно-украинских территорий. «1939 год. Теперь кричат: «Какая подлость! Какая наглость!» — вспоминал на склоне лет один из титанов советской эпохи, занимавшийся в том числе и борьбой с украинским национализмом, Лазарь Каганович в беседе с писателем Феликсом Чуевым. — А мы выиграли время. А Брестский мир был лучше? А мы выиграли время… Мы стали бы колонией. А Сталин это понял. В этом его величие. Величие Сталина в том, что он понял историческую необходимость». И ведь в реальности пакт по разделу Восточной Европы заключали не с Риббентропом, а с самим Гитлером! И, да, он был необходим — время выиграли. Почему же, спрашивается, сегодня нельзя договориться с поляками и венграми, если историческая необходимость налицо? Наконец, в-третьих, наши державники вряд ли могут объяснить, каким образом вообще видят интеграцию с Россией «священных земель» Львовщины и Волыни. Общеизвестно, что даже могучие органы МГБ СССР не могли справиться там с бандеровским подпольем ещё около 10 лет после окончания Великой Отечественной. А соответствующие культурные коды не были вытравлены и остались жить в местном населении. «Самый дикий лик у фашизма крестьянских стран, не пропущенного сквозь культурный фильтр едва-едва сформировавшейся интеллигенцией первого поколения. — Напоминает Михаил Трофименков в работе «ХХ век представляет» об ОУН и львовском погроме 1941 года. — Религиозного фашизма, где слова «кровь и почва» — никакая не метафора. Фашизма топоров, мотыг, мясницких ножей, крюков… от которых тошнило даже эсэсовцев» Мало что такое вот наследие — в смягченной, конечно, форме — благополучно проявилось у детей и внуков тех ОУНовцев, так они еще и оказались достаточно активными, чтобы навязать эту идеологию всей Украине. Как их присоединять? Сколько придется потратить сил на подавление сопротивления и работу с населением, на денацификацию и дебандеризацию? Наконец, как экономически развивать далеко не самый благополучный регион? Или лучше оставить эти вопросы Польше, где многие желают возвращения «Восточных Кресов», а самим сконцентрироваться на русском левобережье Днепра? Грезить о «России/СССР, которые мы потеряли», можно бесконечно. У нас имеется множество профессионалов этого жанра. Для реальной же русской Реконкисты (или русского Рисорджименто — кому как нравится) это пользы не принесет. Андрей Дмитриев Материал ИА Регнум |
2011-04-18
Мухаммад Амин Маджумдер: Мозговой шторм. Подобные экстремистские организации не имеют право на существование в нашем российском обществе. Конечно, мы положительно к этому отнеслись. Мы давно проявляли эту инициативу. Надеюсь, что активисты ДПНИ не смогут создать подобную организацию под новым названием. |