— Нет, не лучше. Путин впервые в России продемонстрировал, что есть Конституция. Можно крутиться, вертеться, но ее надо выполнять.

— Не слишком ли велика может оказаться цена?

— Какое же это исполнение Конституции, если сейчас власть выстраивается под Путина, а не под Медведева: партия, правительство…

— Пока не научишься выполнять хоть плохую Конституцию, менять ее категорически нельзя. Но вся эта чехарда, когда все всего боятся и не знают, чем всё кончится, — результат многолетних усилий Путина. Такой у него стиль — он власть, как ребенка, выводит в пробирке. А совсем без участия людей даже у врачей в пробирке не получается... Повторяю: я категорически против такого неестественного и опасного способа управления страной. Ну что это такое — только что избрали президента, и уже все говорят, что скоро он уйдет в отставку!

— Да... И еще придумали быстро принять поправки в Конституцию: сколько там хотят — по 7, по 12, по 50 лет два срока сделать? Потом через полгода Медведев уходит в премьеры, а избирают опять Путина... Это же все ненормально! И надо из этого выбираться.

— Осенью вы считали, что двоевластия в России не будет. Вы по-прежнему так считаете?

— Я по-прежнему считаю, что Дмитрий Анатольевич сегодня видит свою миссию в том, чтобы выполнять роль, отведенную ему Путиным. Другое дело, что их сейчас будут разводить всякие мерзавцы. Серьезное испытание они для себя устроили, там и ревность будет, и все прочее...

— Но вы готовы все это рассматривать?

— А что все это?

— Я же не знаю, что!

— А о чем спрашиваете? Меня тогда больше интересовал Максим Резник...

— С Резником вот обещал Путин разобраться — и разобрались?

— Возможно. Более того — я говорил о странной гибели Щекочихина, Путин ничего не ответил, но уголовное дело возбудили.