- Ты помнишь, конечно, разговоры после первого «Брата» о национализме Балабанова, у которого герой запросто бросается фразами «я евреев как-то не очень» и «не брат ты мне, гнида черножопая».

- Критики об этом говорили, журналисты, Алексей Герман в печати выступил.

- Ну вот. Сейчас ты подливаешь новую порцию масла в огонь. У тебя фельдшер Лев Аронович, физически крайне неприятное существо, становится комиссаром. И фамилию ты даешь ему смысловую – Горенбург: инородец, несущий горе.

- Думаешь, одни евреи? А мирные землепашцы, которые сносили с церквей кресты и живьем жгли сельских батюшек – предшественников отца Рафаила? Они ни при чем? А екатеринбургские пролетарии, которые расстреливали семью Николая Второго, чью музыку ты взял лейтмотивом?

- Выходит, великий народ-богоносец оказался без головы на плечах – плясал под чужую дудку? Я думаю, такая постановка вопроса русский народ унижает.