Я был невыездным почти 40 лет. 40 лет! - Пожаловался в журнале The New Times телеведущий Владимир Познер. - При том, что я не был никаким диссидентом. Более того, я был пропагандистом, я был «за», я верил долго. Но я отказался сотрудничать с КГБ, и мне сказали: «Вы нас попомните»...Последний раз, когда они пытались меня завербовать — я еще работал в АПН — это был 68-й или 69 год, они меня пригласили в квартиру, которая находилась в доме, где ломбард, на бывшей Пушкинской, а ныне Большая Дмитровка. Там было двое: один, который довольно часто со мной встречался и просто спрашивал: «Расскажите, какие настроения», и так далее. И второй — начальник. И он мне говорит: «Владимир Владимирович, вы бы не хотели поехать в отпуск в Варну?» А я и не знал, где Варна. Я говорю: «А что такое Варна?» — «Ну, это чудный курорт на Черном море в Болгарии». Я говорю: «С удовольствием». Он: «Только вы поедете как швейцарский гражданин. Мы вас подготовим, могут быть контакты любопытные». Я взбеленился, сказал, что у меня масса родственников и вообще друзей за рубежом, лицо мое более или менее можно запомнить, и вот я иду по Варне, навстречу мне идет человек и говорит: «Ой, Володя, что ты делаешь в Варне?» — А я говорю: «Да я не Володя, я Вильгельм Телль». Начальник рассердился: «Ах, вы так разговариваете? Значит, так: больше мы с вами не встречаемся, но имейте в виду, вы нас попомните».В семьдесят седьмом я должен был ехать в Канаду, меня пригласили в приемную КГБ, встретил меня человек один и говорит: «Как вы думаете, почему вы невыездной?» — «Наверное, потому что я с вами не сотрудничал и говорил то, что не надо говорить». Он: «Это просто вами занимались не те люди. А теперь вы согласны с нами сотрудничать?» Я говорю: «Послушайте, это что у нас, рынок, торговля, что ли, ты — мне, я — тебе?» Он: «Вы что себе позволяете? Вы понимаете, что…» В общем, долгий разговор. Он сказал, что мой вопрос будет рассматриваться на коллегии КГБ. Я говорю: «Видимо, в стране все прямо изумительно, если коллегия КГБ будет рассматривать мой вопрос». Это была вторая встреча и последняя. За рубеж меня выпустили только в 1977-м, в Венгрию — если не считать поездки в Дрезден в 1969-м, за отцом, которого свалил инфаркт, и мамой...Первое время, когда я приезжал в США, когда уже я стал выездным, было это в восемьдесят шестом, за мной всюду ездило ФБР, всюду.