 |
 |
|
|
Я очень любила Игоря, и люблю его до сих пор. Я не знаю, как я буду жить без него. Мне незачем жить. - Изображает скорбь над телом доведённого до самоубийства экс-директора НТВ Игоря Малашенко его вдова, гламурная скандалистка Божена Рынска. - Я прошу пожалеть меня, не пытаться охотиться за мной с телекамерами. Не надо добивать. Охотой на меня вы добьетесь только того, что покончу с собой и я. Я не хочу больше жить. Единственное, что меня может удержать, - у нас заморожены эмбрионы от него, и я могу продолжить борьбу за нашего ребенка. Пожалуйста, не охотьтесь за мной сейчас, не надо. Я убита, и я этого не переживу.
Комментарий "АПН Северо-Запад": Божена продолжит жить, чтобы оттяпать часть наследства покойника у его первой вдовы. А пока кривляется, как героиня Ярослава Гашека, которую бравый солдат Швейк лишил квартирантов и доходов от них -
"После ухода непрошеных жильцов Швейк пошёл позвать пани Мюллерову, чтобы вместе с нею навести порядок, но её и след простыл. Только на клочке бумаги, на котором карандашом были выведены какие-то каракули, пани Мюллерова необычайно просто выразила свои мысли, касающиеся несчастного случая со сдачей напрокат швейковской постели швейцару из ночного кафе. На клочке было написано: «Простите, сударь, я вас больше не увижу, потому что бросаюсь из окна».
- Врёт! - сказал Швейк и стал ждать. Через полчаса в кухню вползла несчастная пани Мюллерова, и по удручённому выражению её лица было видно, что она ждёт от Швейка слов утешения. - Если хотите броситься из окна, - сказал Швейк, - так идите в комнату, окно я открыл. Прыгать из кухни я бы вам не советовал, потому что вы упадёте в сад прямо на розы, поломаете все кусты, и за это вам же придётся платить. А из того окна вы прекрасно слетите на тротуар и, если повезёт, сломаете себе шею. Если же не повезёт, то вы переломаете себе только рёбра, руки и ноги и вам придётся платить за лечение в больнице.
Пани Мюллерова заплакала, тихо пошла в комнату Швейка… закрыла окно и, вернувшись, сказала: Дует, а при вашем ревматизме это нехорошо, сударь."