 |
 |
|
|
Мне предложили сценарий уже восьмисерийной картины под названием «Сталин», но, прочитав его, я понял, что о Сталине грубым и примитивным языком говорить нельзя. – Рассказал о своих впечатлениях о первом варианте сценария новой картины Владимира Бортко актер Олег Басилашвили. – Потому что это был выдающийся политический деятель, с гигантским умом, коварный, жестокий, бесчеловечный, и только такая подача Сталина привлекает мое внимание. Именно через эти характеристики можно понять, почему сын сапожника и человек, недоучившийся в духовной семинарии, мог подчинить себе половину земного шара. Но в сценарии, который предложил режиссер Бортко, этих корней нет, а есть исключительно жестокий человек, который выпивает, к примеру, в бане с истопником. Но так в наше время говорить о Сталине несерьезно и кощунственно.
Комментарий «АПН Северо-Запад»: Надо было умудриться члену КПРФ Бортко написать о Сталине так, чтобы стошнило даже ельциниста и ультралиберала Басилашвили! Но прошло немного времени, и сейчас тот же Бортко пишет другой сценарий, уже воспевающий Сталина. Лучше всех подобную метаморфозу описал в своей повести «Филиал» Сергей Довлатов:
«Иногда меня посещают такие фантазии. Закончилась война. Америка капитулировала. Русские пришли в Нью-Йорк. Открыли здесь свою комендатуру. Пришлось им, наконец, решать, что делать с эмигрантами. С учеными, писателями, журналистами, которые занимались антисоветской деятельностью. Вызвал нас комендант и говорит: – Вы, наверное, ожидаете смертной казни? И вы ее действительно заслуживаете. Лично я собственными руками шлепнул бы вас у первого забора. Но это слишком дорогое удовольствие. Не могу я себе этого позволить! Кого я посажу на ваше место? Где я возьму других таких отчаянных прохвостов? Воспитывать их заново – мы не располагаем такими средствами. Это потребует слишком много времени и денег… Поэтому слушайте! Смирно, мать вашу за ногу! Ты, Куроедов, был советским философом. Затем стал антисоветским философом. Теперь опять будешь советским философом. Понял? – Слушаюсь! – отвечает Куроедов. – Ты, Левин, был советским писателем. Затем стал антисоветским писателем. Теперь опять будешь советским писателем. Ясно? – Слушаюсь! – отвечает Левин. – Ты, Далматов, был советским журналистом. Затем стал антисоветским журналистом. Теперь опять будешь советским журналистом. Не возражаешь? – Слушаюсь! – отвечает Далматов. – А сейчас, – говорит, – вон отсюда! И помните, что завтра на работу!»