 |
 |
|
|
Живу я в городе Конакове - словом перекинуться не с кем, - жалуется корреспонденту газеты «Вече Твери» писатель из города Конаково Юрий Красавин. - Вот сидят мужички у нашего подъезда, выпили водочки, толкуют о чем-то; на меня, проходящего мимо, смотрят обычно с недоумением: мол, что за странный мужик с бородой? Не присядет с нами, не выпьет из горла... какой странный, корчит из себя писателя... да пошел он к такой матери! Иду по улице — кто-нибудь скажет «здравствуйте», и только. Никто не спросит: мол, что пописываете? Какой нетленкой беременны? В библиотеках наших уж не бываю: библиотекарши смотрят нелюдимо. Почему-то их мучает: «А кто он, собственно, такой? Чем мы хуже?..» Недавно в местной газетке уличали меня: «Подумаешь, писатель! Обыкновенный труженик пера...» А вы говорите: «широкая известность», «большой талант», «ангел с небес», который отчего-то раздражает моих сограждан…
…Но вот у нас в городе появилась власть муниципальная, главой которой стал новый человек Валерий Максимов. В отличие от чиновников губернаторского аппарата он кое-что прочитал из написанного мною, а прочитав, заявил публично: «В нашем городе живет выдающийся писатель. Мой долг, как главы города, в пределах моих возможностей издать его собрание сочинений». Заявив так, он не промедлил исполнить обещанное: так появилось на свет мое «Полное собрание художественных произведений» в 14 томах — для библиотек нашего города, то, есть очень маленьким тиражом.
Деньги - это, конечно, хорошо, открещиваться от них не надо. Но если б я ставил перед собой такую цель - непременно иметь много денег, то я занялся бы более доходным делом - жульничеством, коммерцией или разбоем. Моя цель более благородна: я хочу обрести бессмертие. Ни больше ни меньше. Я хочу, чтоб обо мне помнили после того, как я завершу свой земной путь... чтоб написанное мною волновало людские души... чтоб голос мой был слышен и сотни лет спустя... чтоб ко мне обращались умами и сердцами, как к близкому человеку... Писательство - дело более серьезное, нежели просто земное бытие, - оно на другом, поднебесном уровне. Между небом и землей только писатель, а больше никого. Нет, как живой человек, я, естественно, кое в чем припадаю к земному, насущному.
Я обращался к тверскому экс-губернатору Зеленину, но не с жалкой просьбой подать милостыню нищему русскому писателю, а с целью пробудить в нем осознание полубожественной природы писательского творчества… Я семь лет ежегодно по три-четыре письма писал ему с просьбой об аудиенции. Для меня это стало социологическим исследованием: каково расстояние между художником и властью. Трогательную историю о том, как семь лет добиваюсь аудиенции у Д. Зеленина, я описал в сочинении своем «Я послал тебе бересту». Письма мои перехватывала замгубернатора Пищулина и неизменно отправляла, не читая, в мусорную корзину. Кто такой писатель Красавин, она не знает, ибо из шести тысяч страниц моего собрания сочинений она не прочитала ни одной страницы, тогда как ей вроде бы по должности полагалось прочитать хотя бы одну.
…Признаться, я в свое удовольствие поиграл корневыми русскими словами - эти емкие, прекрасные, энергонесущие слова, исполненные высокого смысла, должны быть введены и в нынешний речевой оборот. Мне хотелось обратить к ним внимание читателя, поэтому я использовал их, попутно растолковывая и при этом стремясь не порвать ткань повествования, стиль его. Вот беру наугад одну из глав... ну хотя бы восьмую. Там шпыни, земляная кельюшка, горшок-растворник, лошади пахотные и ездовые, свиньи закутные и поросята надворные, курцы и петелы, путь крепок, студ и мраз велик, муж добр зрил своима очима, малая мурья, рыба лодога, лаксир-рыба, рыба сурь и рыба каяна, волцы, лисицы сиводушные, тетеря, жеровля, ряби, людская породня, полепшить, стая емелух, лягвы, веверица...
Комментарий «АПН Северо-Запад»: Шесть тысяч страниц сиводушной мурьи - это концептуально. Куда там какому-то Прилепину, на которого старый графоман обиделся за то, что тому дали премию и денег, а ему, Красавину, – нет.