 |
|
|
|
| ГЛАВНАЯ |  |
НОВОСТИ | |
ПУБЛИКАЦИИ | |
МНЕНИЯ | |
АВТОРЫ | |
ТЕМЫ |
| Понедельник, 27 мая 2019 | » Расширенный поиск |
 Хроники домжуровских борделей
Смиренно терпя веселый дом, работавший рядом с их кабинетами на Невском, 70, руководство петербургского Союза Журналистов выкидывало на улицу неугодных властям коллег и писало доносы в прокуратуру
Развал СССР навсегда покончил с некогда объединявшей десятую часть взрослого населения страны 19,5-миллионной Коммунистической партией Советского Союза. Однако структуры еще более многочисленных общественных организаций, ранее игравших роль «приводных ремней» партийного руководства к народным массам, сохранились и даже пытаются соответствовать своим названиям, но получается у них плохо. Например, бывшие советские, а ныне «независимые» профсоюзы теоретически должны защищать интересы наемных работников в трудовых конфликтах с работодателями, но кого может защитить организация, созданная для распределения путевок в санатории и организации праздничных демонстраций трудящихся во славу любимой партии? Вот до сих пор и организует, только во славу уже не КПСС, а «Единой России». Футболка за разбитую голову Другие бывшие «приводные ремни» формально держат дистанцию от власти, но в защите своих рядовых членов преуспели немногим больше, чем профбоссы. В полной мере это относится и к питерскому Союзу журналистов, созданному из городского отделения объединения журналистов СССР. Так, 4 ноября 2006 года во время организованного националистами «Русского марша» двое омоновцев жестоко избили фотографа агентства «Интерпресс» Евгения Асмолова. Евгению разбили голову и наставили синяков на пояснице, и в стране, где соблюдаются законы и действуют сильные корпоративные организации, защищающие своих членов, не по уму ретивым ментам грозили бы серьезные неприятности. Они могли либо сесть, либо вылететь из органов с волчьим билетом, а пострадавший получил бы компенсацию с несколькими нулями. Но в случае с Асмоловым ситуацию разруливать взялся петербургский Союз журналистов, который тогда возглавлял имеющий запутанные неформальные контакты как с милицейским начальством, так и с криминальными авторитетами Андрей Константинов (Баконин). В итоге прокуратура отказалась возбуждать дело, омоновец, разбивший Евгению голову, остался неизвестным, его напарник отделался понижением в должности, а пострадавшему в качестве компенсации вручили футболку с надписью «ОМОН». «Мне дали понять, что дальше продолжать борьбу нет смысла», — мрачно прокомментировал на страницах «Новой Газеты» этот цирк Асмолов. А директор агентства «Интерпресс» Александр Николаев там же с удивлением отметил: «С позиции закона о СМИ случай не рассматривался вовсе… то, что это являлось воспрепятствованием деятельности журналиста, как будто никто и не заметил». Очевидно, что именно Союз журналистов должен был требовать рассмотрения избиения с позиций закона о СМИ, но ничего подобного не произошло, а его председатель не скрывал своего торжества. «Я рад, что ситуация завершилась достойно для нашего города, — сообщил сайту «Лениздат.ру» господин Константинов. — Из этой истории очень важно извлечь правильные выводы». Выводы были сделаны правильные, и на «Марше несогласных» 15 апреля 2007 года стражи порядка оттянулись от всей души. На этот раз побили Айдара Бурибаева из журнала «Русский newsweek», фотокора «Делового Петербурга» Андрея Кульгуна, его коллегу из Европейского фотоагентства Анатолия Мальцева, корреспондента газеты «Дело» Константина Жукова, сотрудника «Новой Газеты» Алексея Дьяченко и еще нескольких человек. Не помогли и специальные жилетки, в которые с подачи руководства Союза нарядились работающие на «Марше» журналисты, в частности, получивший «демократизатором» по голове Мальцев. На встрече главных редакторов городских СМИ с руководством ГУВД Константинов выразил горячее желание довести дело до конца, но так и не выполнил свое обещание. Прокуратура отказалась возбуждать дело, союзные начальники утерлись, а представителей прессы в Петербурге с той поры безнаказанно лупит кто ни попадя. Так, на президентских выборах 4 марта 2012 года корреспондентку газеты «Гражданский голос» Альбину Абубакирову выкинули с избирательного участка № 303, попутно приложив головой об стену. Дорогие девочки «Доменикоса» Руководству Союза не до защиты прав журналистов еще и потому, что он, как и другие «приводные ремни», унаследовал от развалившейся советской империи изрядную недвижимость, возня вокруг которой отнимает львиную долю времени. Конечно, некогда принадлежавший купчихе Глумилиной Дом журналиста на Невском, 70 — это не многочисленные дома культуры и санатории Федерации профсоюзов, но, сдавая в аренду его многочисленные помещения, можно заработать очень неплохо. И кто только не снимал тут комнаты и уголки! Если верить расследованию «Телеслужбы Безопасности», в базирующемся в Домжуре магазине одежды и обуви не раз появлялся легендарный криминальный авторитет Вячеслав Кирпичев, но история этой торговой точки меркнет по сравнению с эпической судьбой сменившего её ночного клуба «Доменикос». Управляли «Доменикосом» горячие нигерийские парни — Лаки Йинбор, Самуэль Йиборо и Энтони Азиегбеми, а владело им АОЗТ «Петромедиа», учрежденное, согласно решению пленума Союза журналистов, в 1994 году. По решению учредителей, 68% акций «Петромедиа» принадлежало созданной Лаки и Энтони компании «Эбоми», а 32% — Союзу журналистов, представленному его тогдашним председателем Анатолием Ежелевым. Проект оказался удачным. Наряду с выпивкой и «экстази» в «Доменикосе» всегда можно было снять вполне доступных девочек, наглядно символизирующих близость первой и второй древнейших профессий. «Цены на их услуги были, скажем, не как на улице, а весьма приличными, — до сих пор ностальгически вспоминают на специальном блоге “ВКонтакте” бывшие завсегдатаи заведения. — Но, правда, и их вид, внешние качества — тоже соответствовали этим ценам». Все прекрасное когда-то кончается, и в один прекрасный день Лаки застрелили, а Самуэль с Энтони сйиоборились к азиегбеминой маме, оставив после себя кучу неоплаченных счетов. Обиженные завсегдатаи винили в происходящем авторитетных друзей Константинова, но справедливости ради надо признать, что тот возглавил Союз много позже бегства африканских друзей. После чего начал всеми силами выживать с Невского, 70 арендатора, занятого не торговлей шмотками и не организацией вечеринок, а реальным обеспечением свободы слова. Изгнание по свистку Матвиенко Скандал с «Доменикосом» и прочие неурядицы вогнали домжуровское руководство в изрядные долги и сделали вполне реальным его выселение с Невского, 70. Разумеется, 99% пишущей и снимающей братии от этого было ни тепло, ни холодно, но граждане начальники никак не могли пойти на потерю любимого особнячка. Арендная плата за помещения в центре города росла как на дрожжах и сулила грандиозные доходы, вот только бы с долгами рассчитаться, да менеджеров пограмотнее найти, да еще заручиться надежной крышей, чтобы могла решать вопрос с недобросовестными арендаторами! Получив предписание Комитета по управлению городским имуществом о выселении, председатель Союза Владимир Угрюмов попытался исправить ситуацию с помощью передачи здания в ведение управляющей компании «Питер», но потерпел неудачу и был вынужден уйти в отставку. Сменившему его Андрею Константинову губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко обещала всевозможное содействие, но вскоре оказалось, что один из арендаторов регулярно отравляет настроение уважаемой градоначальнице. Институт региональной прессы во главе со своим бессменным директором Анной Шароградской, несмотря на все увещевания, регулярно организовывал пресс-конференции самым разнообразным оппонентам существующей власти вплоть до — страшно сказать – Лимонова! Терпеть такое было никак невозможно, и вскоре после воцарения Баконина-Константинова он потребовал от ИРП убираться с Невского, 70. На каком основании? Для начала Шароградской попытались предъявить задолженность по арендной плате. Однако Анна Аркадьевна предоставила документы, доказавшие, что деньги вносятся исправно, а ее оппоненты не смогли предоставить вообще ничего. Неудивительно, что публикации в изданиях самой разной ориентации носили несколько иронический по отношению к Константинову характер, и кое-где даже задавался вопрос: не является ли особым бонусом за выселение ИРП дополнительная площадь, обещанная Матвиенко председателю Союза для его Агентства журналистских расследований? Помню, что после одной из таких публикаций в редакции газеты «Версия в Питере» раздался телефонный звонок, и из трубки раздалась матерщина визгливым голосом, чем-то неуловимо напоминающим константиновский. В Смольном поняли, что придется решать вопрос самим, и после долгих судебных разбирательств Шароградскую выселили по иску КУГИ. Союз журналистов, как и в случаях с избитыми милицией корреспондентами, умыл руки, на сей раз не соизволив даже формально вступиться за коллегу, а здание вскоре закрыли на ремонт. Когда тошнит прокуроров Если считать Домжур не оплотом свободного слова, а обиталищем девиц легкого поведения обоих полов, то все претензии отпадают. Чтобы сохранить свой бизнес, жрицы платной любви непременно должны поддерживать самые добрые отношения с властями и полицией, а если надо, то и осведомлять их о разных смутьянах. Но донос на меня от Большого Жюри Союза журналистов дама из городской прокуратуры держала с такой брезгливостью, словно перед ней лежала дохлая крыса. Ее можно было понять: документ не просто плохо пах, но оказался еще и невероятно глуп. Большое Жюри настоятельно просило прокуратуру озаботится применением статьи 282 Уголовного Кодекса РФ, поскольку бывший министр здравоохранения Ингушетии счел меня виновным в разжигании ненависти к финским евреям. Разжигание заключалось в моей заметке, посвященной малоизвестным страницам истории блокады Ленинграда, в том числе - курьезной истории о единственной по обе стороны советско-германского фронта походной синагоге. Культовое сооружение располагалось на берегу реки Свирь и предназначалось для трех сотен военнослужащих финской армии иудейского вероисповедания, трое из которых даже были представлены к награждению Железными крестами от германских союзников. Ни единого плохого слова про этих людей в заметке не говорилось, но представлявший Большое Жюри Ежелев явился в редакцию опубликовавшей ее газеты «Новый Петербург» и потребовал моей явки на разбирательство. Я честно попытался объяснить, что членом его тусовки не являюсь, и с тем же успехом меня может пригласить на разборку к помойному бачку компания кормящихся из него бомжей, но бывший народный депутат СССР все равно не понял, как можно к нему — да не явиться! В итоге заседание состоялось в отсутствие «подсудимого», доказать, что публикация известного всем серьезным исследователям советско-финских конфликтов факта разжигает ненависть, так и не удалось, а потому в решении самозваного жюри моя фамилия отсутствовала. Тем не менее, донос в прокуратуру последовал, и пришлось предположить, что господин председатель состряпал его втихаря от прочей компании, но, ввиду удручающей тупости документа, без каких-либо последствий для меня. Продолжают ли журналистские начальнички и дальше постукивать подобным образом, я не знаю, но власти ими довольны. В торжественно вывешенном на сайте Союза (1790-е место по посещаемости в категории «Новости и СМИ») интервью нынешний председатель Союза журналистов Санкт-Петербурга Людмила Фомичева с гордостью сообщила, что «Смольный возвращает практику, при которой журналисты (само собой, надежные и лояльные – Ю.Н.) входят в комиссии по распределению грантов и субсидий для СМИ». Кроме того, госпожа Фомичева выразила надежду, что после завершения ремонта в 2015 году особнячок купчихи Глумилиной вернется к ее организации. Будем надеяться, что обслуживание уважаемых клиентов окажется в этом случае не хуже, чем бывало в «Доменикосе». Юрий Нерсесов Материал - «Газета о газетах», №22, 2013 г. |
|
