 |
|
| ГЛАВНАЯ |  |
НОВОСТИ | |
ПУБЛИКАЦИИ | |
МНЕНИЯ | |
АВТОРЫ | |
ТЕМЫ |
| Суббота, 24 мая 2025 | » Расширенный поиск |
 Гей-лобби стало сильным как никогда
Мифы и легенды современной России
Я очень люблю иностранных журналистов, а равно и зарубежных экспертов по России. За много последних лет мне довелось сотни раз встречаться с ними, выпивая белое вино за счет соответствующей иностранной редакции (и/или зарубежного аналитического центра). Чтобы выслушать очередной набор весьма забавных мифов о России. И попытаться эти мифы, они же стереотипы, хоть как-то опровергнуть. Очередной разоблачительный момент настал сегодня. Солидные (про несолидные и говорить не хочется) мировые СМИ переполнены комментариями по случаю учреждения в московском Манеже Общероссийского народного фронта (ОНФ). Который теперь, правда, называется несколько более коряво — «Народный фронт — за Россию» (НФЗР, почти нрзб), но суть дела от смены аббревиатуры не меняется. Основной смысл позиции внешних наблюдателей: формализация ОНФ — НФЗР, лидером которого избран, как ни странно, тот самый Владимир Путин, подчеркивает консервативный поворот в российской внутренней политике — к традиционным семейным ценностям, евразийству и т.п. под духовным водительством Русской православной церкви Московского патриархата (РПЦ МП). Сюда же относят и свежепринятые Госдумой законы: о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних и об ответственности за оскорбление чувств верующих. Этот взгляд сам по себе весьма консервативен, но притом, увы, неверен. Никакого реального поворота в сторону традиционных семейных ценностей в России быть не может. Потому что Россия — вообще не семейная страна. Используя запрещенный прием, приведу цитату из ведущего нашего консервативного мыслителя Константина Леонтьева, его классической работы «Византизм и славянство», которой большинство титульных РФ-консерваторов разве что не поклоняется: «Я, признаюсь, не понимаю тех, которые говорят о семейственности нашего народа. Я видел довольно много разных народов на свете и читал, конечно, как читают многие. В Крыму, в Малороссии, в Турции, в Австрии, в Германии, везде я встретил то же. Я нашел, что все почти иностранные народы, не только немцы и англичане (это уже слишком известно), но и столькие другие: малороссы, греки, болгары, сербы, вероятно (если верить множеству книг и рассказов), и сельские или вообще провинциальные французы, даже турки, гораздо семейственнее нас, великороссов. (…) пример: раз я прочел в какой-то газете, что одна молодая англичанка или американка объявила следующее: «Если женщинам дадут равные права и у меня будет власть, я велю тотчас же закрыть все игорные и кофейные дома — одним словом, все заведения, которые отвлекают мужчин от дома». Русская дама и девица, напротив того, прежде всего подумала бы, как самой пойти туда, в случае приобретения всех равных с мужчинами прав». Да что и говорить, если главный семейный роман русской литературы — «Анна Каренина»! Семью русским традиционно заменяло государство, в крайнем случае — община. А твердокаменная семья — это скорее идеал из серии «банальность добра», что русскому сознанию чуждо. У нас добро не может быть обыденным. Оно всегда сопряжено с разрыванием на груди рубашки, экспериментами в духе «каждой каплей слезовой течи распял себя на кресте» ©. Как сказал тот же Леонтьев, русский человек может быть святым, но не умеет быть банально честным. К семье и ее пресловутым ценностям это относится в более чем полной мере. И лидер ОНФ, который за пять дней до учредительного съезда своей страшно консервативной организации объявляет на всю страну о разводе с многолетней женой, — живое свидетельство об истинной роли семейных ценностей на этой нервной почве. Теперь пару слов о евразийстве. Никакая евразийская доктрина в условиях данной России не может быть успешной. Всяческое евразийство — концепция романтическая на грани истерики. Ибо стандартный русский человек внутренне ощущает себя европейцем. Просто периферийным европейцем, которого в центр событий пока не очень пускают. Отсюда жуткий комплекс неполноценности («низкопоклонство» ©) перед Западом и всяческое желание Европе понравиться. Даже в оголтелых криках «Запад, я тебя убью!», которые время от времени прорываются сквозь наш разорванный рот, звучит «Я тебя люблю!», и ничто иное. Азии же для русского сознания как партнера и ориентира не существует. Да, мы сами чувствуем в себе азиатчину, вбитую монголами, но хотели бы скорее вытравить ее, нежели культивировать. Легко можно представить себе русское романтическое свидание в Париже, но не в Улан-Баторе. Какое уж тут евразийство. Дальше — РПЦ МП. Сегодня эта институция может быть каким угодно водителем, только не духовным. Огромный, многосоттысячный приток паствы в Русскую церковь на рубеже 80–90-х годов XX века был связан не только с перестроечной либерализацией, но с ожиданием или, если угодно, предощущением святости, которую искали заблудшие наши души. Сегодня от духа святости в теле Московской патриархии не осталось и следа. Да и где там глаголемый консерватизм? В предстоятельских часах Brequet, удлиненных бронированных «Мерседесах», чартерных самолетах, православных мотопробегах, почетных караулах из девиц в мини-юбках, встречающих патриарха Гундяева? Это все может в соответствии с новым законодательством попасть в категорию «оскорбление чувств верующих», но до духовного лидерства — космически далеко. И не надо слишком серьезно вчитываться в Манифест и прочие программные документы ОНФ — НФЗР. Мало ли, по анекдоту, что на сарае написано? Уверен, что большинство членов Фронта завтра не сможет уверенно ответить на вопрос, о чем был Манифест. Просто положено готовить такие бумажки к съездам — вот и готовят. Теперь об «антигейском» законе. По правде сказать, никогда еще в истории России гей-лобби не было так могущественно, как ныне. Оно царит не только в шоу-бизнесе и сопутствующих сферах, но и в политике. Не пугайтесь, но среди ведущих создателей того же НФЗР есть весьма влиятельные люди гомосексуальной ориентации. Подобный рост влияния гей-сообщества объясним и закономерен. В эпоху распада крупных структур и систем (к числу которых может быть отнесена российско-советская империя) на авансцену часто выходят разнообразные меньшинства. Которые в силу многолетних гонений на них всегда более сплочены, солидарны и отмобилизованы для борьбы. И если кто-то почему-то хочет ослабить гей-влияние в РФ, то следовало бы, наоборот, — легализовать гей-браки. В таком случае однополая любовь стала бы обычным делом, и сама основа для сверхконсолидации геев постепенно растворилась бы в толще современности. А новый «кровавый» закон никакую пропаганду гомосексуализма, конечно, не ограничит. Прежде всего непонятно, как, по Эзопу, отделить море от рек, т.е. агитацию среди несовершеннолетних от апелляции к взрослым — если и большие, и малые смотрят один и тот же телевизор и сидят в одном Интернете. Так что создан закон совсем не для утверждения русского консерватизма, а как орудие конкурентной борьбы на открытом рынке. Ну, например, надо создать проблемы какому-нибудь телеканалу. И вдруг выясняется, что там недавно в урочное время показывали фильмы типа «Смерть в Венеции» или «Любовь Свана». Дальше — понятно: Роскомнадзор, Генпрокуратура, Следственный комитет. Вообще западный ум до сих пор не в состоянии понять, что в России многие законы делаются не для их тотального применения. А так — про запас, на всякий случай. Когда надо кого-то конкретного прищучить. В перерывах между всякими случаями такие законы можно совершенно не соблюдать. Никто и не поморщится. Или вот еще что иностранцы мне говорят: мол, у вас начались системные гонения на либералов, которые пачками бегут из страны в страхе и трепете перед «кровавым режимом». Да-да. Вот только что знаковый либерал, один из ключевых идеологов второго президентского срока Дмитрия Медведева Игорь Юргенс, до недавнего времени возглавлявший легендарный Институт современного развития (ИНСОР), призван не куда-нибудь, а в ОНФ-НФЗР. Как главный консультант по ЕвраЗЭС. Когда в 2011 году, когда об ОНФ было впервые объявлено, г-н Юргенс публично костерил эту идею на чем свет стоит. Но прошло два года — и словно ничего не было. А профессора Сергея Гуриева, эмигрировавшего в Париж, навестил вице-премьер Аркадий Дворкович. Который потом сообщил, что профессор вернется в Россию, как только к тому созреют необходимые предпосылки. Я сразу представил, как вице-премьер СССР Л.М.Каганович посещает в конце 1940-х годов в Париже, скажем, Н.А.Бердяева. И уговаривает того вернуться. И мне сразу захотелось заплакать кровавыми слезами, взятыми по разнарядке со складов соответствующего режима. Любимые мои иностранцы, этими красными слезами я расплачусь за ваше белое вино. Станислав Белковский Материал МК |
|
| Copyright © 2006-2019 «Агентство Политических Новостей Северо-Запад» При полном или частичном использовании материалов, ссылка на "АПН Северо-Запад" обязательна |
