 |
|
| ГЛАВНАЯ |  |
НОВОСТИ | |
ПУБЛИКАЦИИ | |
МНЕНИЯ | |
АВТОРЫ | |
ТЕМЫ |
| Четверг, 21 ноября 2024 | » Расширенный поиск |
 Первая "арабская весна"
Последние события в Египте и в других странах Ближнего Востока могут вызвать у любого человека ощущение, которое психологи называют французским словом «дежа вю» - уже видел. Да, нечто подобное «арабской весне» уже происходило аж 25 лет тому назад в одной, некогда очень промышленно и культурно развитой арабской стране - Алжире. Эта страна, расположенная в Северной Африке, населенная берберами и арабами (по сути такими же берберами, только арабизированными), ранее была французской колонией. После весьма кровопролитной войны с колонизаторами в 1954-1962 гг. Алжир стал независимым государством. При этом все французское население (1,2 млн. человек), а также 150 тысяч евреев и 300 тысяч верных Франции арабов был просто изгнаны вон. Одним махом Алжир лишился 16% всего населения. Власть в независимом Алжире находилась в руках единственной партии Фронт Национального Освобождения (ФНО), созданной в ходе антиколониальной войны путем объединения различных панарабистских и социалистических партий. Программа этой партии была весьма эклектичной, провозглашая строительство социализма с особой спецификой, признающей частную собственность, религию и грядущее объединение всех арабов в одно государство. Впрочем, идеологию партии определял правящий на тот момент лидер. Этих лидеров сменилось трое за первые четверть независимости - Ахмед Бен Белла (правил в 1962-65 гг.), Хуари Бумедьен (1965-78 гг.) и Шадли Бенджедид (1978-91 гг.) Алжир объявил о своем «социалистическом выборе», осуществил национализацию собственности западных банков и компаний, в том числе - всех нефтепромыслов и нефтеперерабатывающих предприятий. Надо отдать должное алжирским лидерам времен «социалистического выбора»: они не проводили экстравагантную международную политику, как Каддафи, не претендовали на создание великой идеологии, типа чучхе, дружили с СССР, но и замирились с метрополией, поддерживали связи с маоистским Китаем и имели экономические отношения с западными странами. Алжир был светским государством, но власти не препятствовали алжирским добровольцам отправляться на джихад против советских войск в Афганистан. Алжир первой половины 60-х гг., когда президентом был Ахмед Бен Белла, считался одним из наиболее интересных социальных экспериментов в «Третьем мире», наряду с Кубой и Вьетнамом. Он стал домом для лидера самого умеренного из IV-х (троцкистских) интернационалов Мишеля Пабло. Сюда приезжал Че Гевара. Здесь учредил правительство в изгнании вождь американских негритянских радикалов - «Черных пантер» - Элдридж Кливер… Однако постепенно революционная романтика выветривалась, и Алжир превращался в унылую застойную авторитарную диктатуру. Алжир в 60-70-е гг. экономически развивался невероятно быстро, причем, помимо нефтяного сектора, алжирские лидеры не без успеха проводили масштабную индустриализацию. В социальной сфере Алжир мог похвастаться большими достижениями, введя бесплатное здравоохранение и образование. Еще более впечатлял рост населения страны. Естественный прирост в 3,2% в год был одним из самых высоких в мире. Население страны за 1960-1985 гг. увеличилось с 10 до 22 млн. человек. И это не считая того, что почти 1 миллион алжирцев эмигрировал, в основном во Францию, где они вместе с потомками стали крупнейшей после самих французов этнической группой. Постепенно среди алжирской молодежи все больше росли оппозиционные настроения. Какой-нибудь молодой араб из закопченного промышленного города, живя в доме, который бросили французы, получивший образование, но не имевший работы, чаще всего потому, что и не желал работать, хотел иметь много красивых вещей, которые привозили, приезжая в отпуск, родственники, работавшие во Франции. Ему не хотелось слышать о «социалистическом выборе». Его раздражали воспоминания родителей о том, что они когда-то жили в маленькой деревушке в Атласских горах, до независимости реально голодали и были неграмотными. Нет, молодые алжирцы хотели «настоящей жизни», которую они видели по французскому телевидению, благо его можно было смотреть по всему Алжиру вплоть до самых отдаленных сахарских оазисов. Короче, им хотелось «свободы». Впрочем, гораздо больше молодых алжирцев внимательно вчитывались в священные тексты и прислушивались к проповедям имамов. Да, некогда одна из самых европеизированных стран арабского мира стремительно исламизировалась. Причина была понятна: западная демократия все же ассоциировалась с колониализмом, но и алжирский социализм с ханжеством и лицемерием правящей партийной элиты, разглагольствующей о социализме, но сохранившей для себя жизнь восточных султанов с дворцами, гаремами и роскошными автомобилями, не внушал теплых чувств. При этом алжирцы никогда не были нацией, представляя из себя конгломерат племен, кланов, территориальных групп. Единственное, что было свойственно всем алжирцам, - это мусульманство. И не удивительно, что именно исламизм стал идеологией многих недовольных. Между тем, в середине 80- х гг. резко упади цены на нефть, что вызвало кризис и падение доходов основной части населения. Учитывая, что четверть века без перерыва доходы алжирцев росли, это было воспринято особенно болезненно. Между тем правящая партия Фронт Национального Освобождения погрязла в коррупции и утратила всякий авторитет. Президент Бенджедид, алжирский Брежнев, всем надоел своим долгим пребыванием у власти. К тому же в СССР началась «перестройка» и социалистические идеи стали казаться чем-то смешными. И вот осенью 1988 года страну охватили митинги и демонстрации. В ряде случаев демонстрации заканчивались столкновениями с силами безопасности, были убитые и раненые. И тогда власти был вынуждены уступить. С осени 1988 по осень 1991 года Алжир стремительно переживал свою «перестройку» и «демократизацию». В 1989 году была принята новая демократическая конституция, вводившая многопартийную систему, возникла свобода печати, в результате чего сразу появилось 170 новых газет. А дальше – все, что вызывает в любой стране демократическая весна. Свободы стало много, хлеба значительно меньше, порядка не стало вовсе. И понятно, что когда начались первые многопартийные выборы, то наиболее организованными оказались исламисты, создавшие мощный предвыборный блок Исламский Фронт Спасения (ИФС). Во главе его стоял вовсе не какой-нибудь аятолла, а доктор психологии Аббас Мадани. В 1990 году ИФС победил на муниципальных выборах. В первом туре парламентских выборов в конце 1991 года исламисты одержали внушительную победу, получив 188 парламентских мест из 430. Второй тур, назначенный на начало 1992 года, со всей определенностью привел бы ИФС к власти демократическим путем. В этих условиях президент Бенджедид ушел в отставку, а власть взяла в руки армия. Итоги выборов были аннулированы, победителей объявили вне закона. Начались аресты активистов, Мадани был приговорен к многолетнему заключению. Примечательно, что на Западе эти события восприняли с удовлетворением, немедленно признав новый режим. Ранее, в период «социалистического выбора», в Париже торчали алжирские сахаровы и ковалевы, скулившие о нарушении прав человеков в Алжире. Но теперь все эти правозащитники вдруг радостно одобрили военный переворот. Далее последовало то, что можно было предвидеть. Исламисты перешли к вооруженной борьбе. Развернувшаяся гражданская война унесла жизни сотен тысяч человек, сколько точно, сказать не может никто, поскольку алжирские военные, как ни странно для воюющей армии, почти не сообщали сводки боевых действий, резонно считая, что иностранные инвесторы не захотят вкладывать деньги в страну, где идет война. Эта война тянется, то затихая, то вновь усиливаясь, но не прекращаясь, вплоть до сегодняшнего дня. Так что же, кто победил? Ответ один – Запад. Нынешним Алжиром управляет военно-гражданская диктатура, несмотря на формальное наличие нескольких партий. Некоторые из них даже считаются оппозиционными, хотя на их фоне даже российские КПРФ и ЛДПР могут считаться экстремистскими. В стране существует свободная пресса, из которой можно свободно узнать все подробности о личной жизни «звезд» попсы. Все остальное, видимо, недостойно свободной прессы. За 1992-2013 гг. в Алжире более или менее конституционно сменили друг друга (не считая застреленного исламистами в 1992 году Мохаммеда Будиафа) пять президентов. Все они опирались на армию и спецслужбы. Социальной опорой режима являются слои городской интеллигенции, опасающейся исламистов, а также весьма многочисленные в Алжире госслужащие. Кроме того, в силу тех или иных мотивов режим поддерживают различные племенные и клановые вожди, региональные руководители и некоторые религиозные лидеры. Разумеется, при изменении обстоятельств все эти влиятельные люди могут выступить против властей, но главной опорой режима является усталость общества от потрясений и страх перед новыми изменениями… В общем, классическая суверенная демократия. В области экономики за два десятилетия перестройки и гражданской войны Алжир отброшен далеко назад. Ненефтяной сектор производит сейчас меньше, чем при французах. Треть населения занята в теневой экономике. Безработица среди молодежи доходит до 50%. Остро стоит жилищный кризис. Широкое распространение получила наркомания. За период «социализма» при правлении ФНО в Алжире была создана довольно эффективная система образования. Однако массовая эмиграция образованных людей, которые или бегут от войны, или просто не находят места в существующей системе, привела к острой нехватке специалистов во всех сферах деятельности. При этом, еще с конца 80-х гг. в школах началась масштабная исламизация, в результате чего немалая часть учебного времени отведена литературному арабскому языку, совершенно непонятному для большинства алжирских арабов, не говоря уже о берберах, изучению Корана и религиозных дисциплин. Одновременно проводились различные реформы в образовании, в результате чего произошло значительное оглупление молодых алжирцев. Впрочем, почти пятая часть жителей страны остается совершенно неграмотной. Зато правящая алжирская верхушка, прочно сидя на нефтегазовой трубе, наслаждается жизнью. Эта верхушка держит миллиардные суммы в западных банках, покупает на Западе недвижимость и летает на уик-энд в Париж на шопинг. Простые люди мечтают эмигрировать или утешают себя религией, а большинство бедняков смирились со своей участью. Да, теперь в Алжире никто не мечтает построить общество социальной справедливости, сделать страну региональным лидером, привести страну к светлому будущему. Алжирский социализм ушел в небытие. Ну а исламисты? Они могут прийти к власти, победив в гражданской воне или на демократических выборах. И что изменится, если такое случиться? Принципиально ничего. Вместо генералов в мундирах будут править имамы в тюрбанах. Они окончательно добьют систему образования, ликвидируют всякое сложное производство. Но при этом они тоже любят красивую жизнь, поэтому будут продавать на Запад нефть, газ и покорных гастарбайтеров, покупая предметы роскоши. Разумеется, они будут произносить при этом проклятья в адрес Большого Шайтана – США, говорить о джихаде с целью изгнания евреев из Иерусалима, но все это будет только сотрясением воздуха. Все нажитое непосильным трудом они будут держать на Западе в еврейских банках. В определенном смысле для Запада даже лучше, когда страной правят средневековые изуверы или военная хунта, которые сделают все, чтобы страна не могла стать современной, чем «чистые» западники, использующие демократические процедуры. Вот в этом-то и вся суть арабских «весен». И Алжир, который это уже прошел, служит тому примером. Сергей Лебедев |
|
| Copyright © 2006-2019 «Агентство Политических Новостей Северо-Запад» При полном или частичном использовании материалов, ссылка на "АПН Северо-Запад" обязательна |
