 |
|
| ГЛАВНАЯ |  |
НОВОСТИ | |
ПУБЛИКАЦИИ | |
МНЕНИЯ | |
АВТОРЫ | |
ТЕМЫ |
| Пятница, 22 ноября 2024 | » Расширенный поиск |
 Митинг - автозак - тюрьма
Имеет ли для власти значение лозунг «Отпускай» и мнение Конституционного суда?
Фигуранты дел о московских протестах Алексей Миняйло и Павел Устинов освобождены. Это признак перемен или игры властей с обществом в кошки-мышки? Разбираемся в ситуации с депутатом Госдумы Сергеем Шаргуновым, внесшим законопроект о смягчении ст. 212 УК РФ за неоднократное участие в несанкционированных акциях, разбираются в ситуации. Массовые протесты, развернувшиеся во время кампании по выборам в Московскую городскую Думу, постепенно сходят на нет. На столичный митинг в поддержку политзаключённых в минувшее воскресенье пришли, по данным организаторов, около 25 тысяч человек. Цифра внушительная. Но это значительно меньше, чем выходило на тот же проспект Сахарова и на прогулки по столичным бульварам летом. Вместе с тем произошёл неожиданный поворот в судьбах двоих из арестованных в ходе этих самых протестов граждан – на свободу вышли Алексей Миняйло, в отношении которого сняли обвинения в участии в массовых беспорядках, и актёр Павел Устинов, которому сперва дали 3,5 года лишения свободы за якобы вывихнутое плечо сотрудника Росгвардии, а потом снизили наказание до одного года условно. Наблюдатели выдвигают разные версии о подоплеке происходящего. Во-первых, говорят о внутриэлитных конфликтах. Есть мнение, что при помощи дела Устинова и прочих атакуют главу Росгвардии генерала Виктора Золотова. Будто бы после скандалов, связанных с закупками питания для бойцов через близкие к его семье фирмы, силовика уже потеснили влиятельные конкуренты, вроде главы ФСБ Александра Бортникова. А тут подвернулся удобный случай назначить его «козлом отпущения». Действительно, генерал в данной ситуации стал одной из главных мишеней для критики. Однако президент Владимир Путин, как известно, не любит принимать решения под давлением, и оно наоборот может послужить для много лет близкого к нему Золотова дополнительным фактором политической выживаемости. Во-вторых, многие увидели в происходящем демонстрацию мощи и силы либеральной тусовки. Что и говорить, прогрессивная общественность от уличных карбонариев через отработанную пропагандистскую машину газпромовского «Эха Москвы» до работающих на государственном Первом канале Ивана Урганта и Владимира Познера встала единым строем на защиту Миняйло, Устинова и других узников, тем самым продемонстрировав свою влиятельность. Более того. В эту орбиту оказались втянуты и многие ранее не замеченные в интересе к политике люди, вроде соратников Устинова по актёрскому цеху, и даже дочь пресс-секретаря президента Елизавета Пескова, углядевшая в разгонах протестов и посадках угрозу военного переворота (!) На этом фоне отдельные особо инициативные охранители, пытавшиеся обосновать посадку Устинова, чью невиновность показывает видео задержания, выглядели исключительно глупо. Особенно когда выяснилось, что он сам – бывший сотрудник Росгвардии и придерживается вполне патриотических взглядов. Наконец, в-третьих, колебания вертикали власти заставили говорить о возможности новой перестройки. Мол, система идёт в разнос, власти не могут решить, что делать с протестами, а силовики вот-вот откажут в поддержке режиму. Представляется, что это пока – явное преувеличение. Массовые митинги «За честные выборы» уже наблюдались в 2011-12 годах, были и столкновения протестующих с полицией, и власть в целом научилась с этим справляться. Когда – разрешая выпустить пар, как во время увода масс на Болотную площадь с Манежной в декабре 2011-ого, а когда и применяя силу – как в мае 2012-го. Ничего нового в 2019-ом изобретать не пришлось. Ну а нахватав для устрашения людей на протестных гуляниях и засадив их за решётку, вполне можно и продемонстрировать гуманизм, отпустив некоторых из них. Тем временем депутат Госдумы от КПРФ, писатель Сергей Шаргунов внес в парламент законопроект, смягчающий ответственность по ст. 212 ч. 1 УК РФ, которая карает за неоднократное участие в несанкционированных акциях. Когда несколько лет назад по этой статье получил срок либеральный активист Ильдар Дадин, его дело стало предметом рассмотрения в Конституционном суде, постановившего, что тюремное заключение по ней должно использоваться только в исключительных случаях. Например, при применении насилия в отношении полицейских. Дадин вышел на свободу, но в ходе московских протестных гуляний был задержан и получил 4 года лишения свободы по той же статье программист Константин Котов. То есть, мнение КС оказалось для отечественной Фемиды не столь уж важным. Теперь – слово за Госдумой. – Почему вы не предлагаете полностью отменить данную статью, а лишь смягчить? – Главное, что я предлагаю, это не сажать людей в тюрьму за повторное участие в несанкционированных акциях, – комментирует Шаргунов. – Понятно, что сама по себе эта статья – нехорошая и ненужная, и хорошо бы от неё отказаться. История с согласованиями часто приводит к нарушениям гражданских прав, что мы хорошо видим на примере Шиеса. 95% жителей Архангельской области выступают против строительства мусорного полигона, против того, чтобы чужой мусор завозили на их землю. Хотят выйти на народный сход, им запрещают, а тех, кто вышел, начинают хватать, приговаривать к огромным штрафам, к исправительным работам. Потом объявляют, что был несанкционированный митинг или демонстрация, чтобы следующий выход на улицу мог привести к посадке в тюрьму. Люди гадают, посадят – не посадят, прецеденты уже есть. И нынешний закон тем и чудовищен, что людей могут сажать за то, что они просто вышли на улицу, мирно и ненасильственно. Я понимаю, что полностью отменить этот закон невозможно, и так же, как с 282 статьей УК, которую мне удалось смягчить, пытаюсь его скорректировать. Ссылаясь на решение Конституционного суда, предлагаю вообще отменить тюремное заключение. Если человек насилия не применял, он не должен быть фигурантом уголовного дела. Чтобы решение было принято, я в значительной степени скопировал решение Конституционного суда. И вот интересно, будут ли Правительство с Думой пытаться обойти решение высшей судебной инстанции страны. – Глава парламентского комитета по законодательству Павел Крашенинников уже заявил, мол, заключение Правительства на внесённый законопроект отсутствует, и без этого его рассматривать не будут. Он прав? – Я думаю, что опытный парламентарий Крашенинников знает, что множество законопроектов, которые потом становились законами, сначала вносятся без заключения Правительства, а потом получают его к моменту рассмотрения на профильном комитете. А срок рассмотрения моего законопроекта на комитете пока не назначался. Разговоры о том, что нечто внесено преждевременно – это замыливание вопроса. Правительство в любом случае обязано дать на него заключение в течение месяца. Будут затягивать – значит, будут затягивать, но Госдума обязана в любом случае рассмотреть мой законопроект. И важно было его обнародовать именно сейчас: общество должно обсудить то, что я предлагаю, и может быть, позиция общества как-то повлияет на мнение Правительства. Ситуация дискомфортная для думского большинства, потому что не проголосовать (а многие законопроекты хорошие проваливают ненажатием на кнопки) – это сказать, что мнение Конституционного суда ничего не значит. Посмотрим. В конечном итоге, даже отбраковав то, что я предлагаю, они могут принять ровно то же самое – как было с 282 статьей. Президент предложил то же, что предлагал я, и естественно фракция большинства восхищенно воскликнула: «Как это мудро!» – Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сказал, что в Америке стреляли бы в головы участникам массовых беспорядков. Можно ли считать, что они были в Москве? – На мой взгляд, их не было. Во-вторых, можно говорить о людях, которые зачастую выступают как мои оппоненты, но сама идея насильственного подавления тех или иных сил общества, как показывает практика, ни к чему не приводит. Сначала совершаются ошибки. Например, человека, который никого не трогал, хватают за то, что он прогуливался. Потом их начинают отпускать, и в итоге те, кто их брал, начинают чувствовать себя крайне неловко. Это же беда и вина нашей системы, что суды, как правило, не рассматривают доказательства стороны защиты – у нас оправдательные приговоры крутятся вокруг нуля. Кроме этих московских активистов есть ещё огромное количество безызвестных провинциалов, которые пишут мне каждый день. Человек понимает, что ему можно что угодно подкинуть, что угодно пришить, и никто за него не заступится. Есть охранители, которые считают, что государство всегда право – и так происходит до тех пор, пока оно не приходит откусывать им самим головы. Вот такие люди считают, что в истории с журналистом Иваном Голуновым, которому подбросили наркотики, надо было продолжать его держать в тюрьме, потому что так лучше. Это позиция тупиковая – ещё древние разъяснили, что значит закон и что значит торжество дикости. Это ведёет не к усилению государства, а к его ослаблению. – Часто говорят, что либералы у нас активно и результативно защищают своих, чего не скажешь о левых и патриотах. Согласны? – Рад, что вышел на свободу известный общественный деятель Петр Милосердов, я за него бился и боролся. Многие друзья-патриоты должны понимать, что надо самим проявлять гражданскую активность. Не нужно пенять на проклятых либералов, которые активно вписываются за своих и тем самым вызывают у многих раздражение, а нужно самим учиться навыкам гражданской солидарности и уметь отстаивать тех, о ком помалкивает прогрессистское сообщество. В значительной степени оно лицемерно. Драма патриотов и героев Русского мира, которых пытают и мучают на той же Украине, им неинтересна и вызывает равнодушие. Это не значит, что нужно уподобляться: нужно делать всё, чтобы в России торжествовали законы, и оставаться гражданами. Андрей Дмитриев, редактор "АПН Северо-Запад" Материал - "Наша Версия на Неве" |
|
| Copyright © 2006-2019 «Агентство Политических Новостей Северо-Запад» При полном или частичном использовании материалов, ссылка на "АПН Северо-Запад" обязательна |
