2007-01-30
Вячеслав Кочнов
В неволе не размножается...
о крахе одного «национального проекта»
В прошлом году вся страна от дворника до министра обсуждала вопрос, подкинутый властями в лице «самого» (не знаю, Сурков там ему подсказал или «сам» придумал сам), и касающийся довольно-таки большой группы населения прямо, а косвенным образом – всей страны и всего ее населения, включая гастарбайтеров. Речь идет о «национальном проекте» государственной поддержки материнства и детства. Идея «самого» вроде бы, на первый взгляд, состояла в том, чтобы поделиться с матерями и малолетними детьми малой толикой нефтегазовых сверхдоходов российской элиты и их зарубежных партнеров из всяких там «шеллов», «халли бёртонов» и «бритиш петролеумов». Идеологи последних, в свою очередь, очевидно решили, что обслуживающий персонал нефтегазовых труб тоже должен размножаться, чтобы эти трубы можно было обслуживать и дальше, а также в случае конфликта с китайскими варварами, кто-то из других варваров должен же стать пушечным мясом. А то что русские – прекрасное и высокоэффективное пушмясо, опыт двух мировых вой ушедшего столетия доказал это в очередной раз и с неопровержимой очевидностью. В каком немецком кацете завершили бы свой путь владельцы «бритиш петролеумов», если бы не мясной маршал Жуков с дивизиями сибирских отморозков!
Естественно, проект по выращиванию очередного поколения пушечного мяса был представлен нынешнему пушмясу как великая милость «самого». С экранов ТВ звучало прямо-таки библейское «плодитесь и размножайтесь!» Первоначально было задумано выдавать 10.000 баксов каждой матери за первого ребенка и в каком-то там алгоритме за следующих. Наивное российское пушмясо поначалу обрадовалось: здорово, наконец-то власть нас полюбила! Но радость длилась недолго, ибо никакой любви, конечно же, у российской политико-экономической элиты к российскому пушечному мясу нет и быть не может. Это наглядно демонстрируется ей в отношении ветеранов всех войн от Второй мировой до Афганской и Чеченской. Если российская элита и любит какое-то человеческое мясо, так если это только оно молодое и женское, да и любить его до последних известных событий было предпочтительнее и удобнее на курортах Ривьеры и в Куршавеле. Если же данный кусок человеческого мяса уже выработал свой ресурс, как например ветеран той или иной войны по защите интересов мировой элиты, он не представляет собой никакой ценности, в Альпы его тащить незачем, пусть себе тихо подыхает на маленькую пенсию в какой-нибудь плохо отапливаемой полуразвалине. Так рассуждает российская элита.
И все же в связи с декларацией нового национального проекта в сердцах наивных россиян затеплилась надежда. Но нынешняя педроссовская госдума не дала населению даже немножко покайфовать, хотя бы в мечтах – в среде депутатов сразу же начались рассуждения о том, как эти деньги будут украдены опустившимися женщинами и их сожителями, недобросовестными матерями, которые будут рожать детей только ради получения суммы на загул и пропой. А еще вспомнили о цыганах, дагестанцах, чеченцах и прочих, которые плодятся как кролики, и если им выдать эти деньги, то и денег никаких не хватит, да и лет через двадцать на месте России на географической карте окажутся независимые Цыгания и Картвелия. В итоге решили выдавать безналом и растянуть выдачу 10.000 баксов на несколько лет. И так далее, и тому подобное.
А в это самое время, когда наивные россияне еще не поняли, что очередной нацпроект есть не что иное, как очередное нацкидалово, впрочем, ровно также, как и предыдущий – пресловутое «национальное жилье», в это самое время беременные женщины потянулись в абортарии!!! Казалось бы, странно – вам бабки обещают, а вы – на аборт! Казалось абсурд, а на самом деле прямой расчет, изначально заложенный в проекте закона. Дело в том, что счастливыми участниками нацпроекта, по мысли его «гениальных» авторов, могли стать только те матери, чьи чада появятся на свет только после полуночного удара колокола в ночь с 31.12.2006 на 01.01.2007. Дети, рожденные за остаток текущего 2006, оказывались за бортом «нацковчега» тонуть в мутных волнах нищеты. Авторы закона, большие гуманисты, вместо того чтобы задним число включить в нацпроект матерей, рожавших в последние годы, создали искусственную конфликтную ситуацию. Таким образом, как это нередко бывает в стране Гондурассии, инициатива власти привела к прямо противоположному результату: сказали – рожай, заплатим; получили – шквал абортов!
Что особенно интересно, что если не в самой власти, то вокруг нее умные люди все же есть, и просчитать все эти побочные эффекты обещаний и болтовни вкруг материнства и детства было возможно – не так уж они и хитры. Тогда что это – глупость или предательство? Я полагаю, что это и то, и другое плюс прославленный российский пофигизм и полное безразличие и неуважение со стороны власти к людям, живущим на этой земле.
Есть и еще один аспект этой проблемы – аспект мистический. Немецкий социолог прошлого столетия Вальтер Шубарт справедливо замечал, что исторический опыт говорит нам о том, что плодятся и размножаются не богатые народы, а как раз наоборот. Ну какие 10.000 баксов на ребенка в Бангладеше, Индии или Китае? Причем, дело тут не в расовой принадлежности, потому что во времена оны и в Европе, и в России в семьях у самых разных слоев населения 10 и более детей было нормой. Гете стал восьмым ребенком в семье, у Баха было больше десяти детей, а у моего прадеда из города Мышкино Ярославской губернии - тринадцать. Наконец, Гитлер сумел в Германии уже в 30-е годы ХХ столетия реализовать программу «Лебенсборн» В чем же дело? И почему создатели нацпроекта не учли этот фактор? Шубарт полагает, что дело здесь в религиозности людей. Верующий человек склонен считать, что ребенок – это дар Бога или богов, а отсюда следует, что а) отказываться от этого дара (т.е. делать аборт или бросать уже рожденное дитя на произвол судьбы) есть грех, и грех величайший, и б) если Бог (боги) посылают человеку такой дар, то Он (они) и помогают в различных сложных жизненных ситуациях – в воспитании, пропитании и пр. Кстати, в крестьянских семьях работает постоянный конвейер воспроизводства, где дети чуть не с колыбели включаются в работу, помогая старшим по дому и в поле. Поэтому для крестьянина иметь много детей – прямая выгода.
Как же обстоят дела с религиозностью в современной России и на постсоветском пространстве? У мусульман, насколько мы видим, не так плохо: они плодятся и размножаются, завоевывая все больше жизненного пространства. В православных семьях – я имею в виду людей, реально практикующих культ – тоже, как правило, более двух детей. Но вот семей таких в России после семидесятилетнего разгула большевизма и пятнадцатилетнего разгула бардака, сравнительно мало. Кроме того разрушена деревня и как класс ликвидировано крестьянство – основной поставщик новых поколений народа. Священник, сожженный недавно алкашами в тверской деревне, сам-то выполнял библейский завет – с ним сгорели и трое его детей. А вот то население, которое осталось в постсоветской деревне… оно и выражает свое отношение к вопросу уничтожением здоровой плодящейся части населения.
Может ли Путин заставить 100 миллионов этнически русских во что-то поверить, заставить заняться воспроизводством населения? После прошлогодних метаний думских депутатов это будет сделать сложнее, чем раньше. Вместо создания моральных стимулов, людей продолжают растлевать ТВ-каналы и атмосфера полной безнаказанности преступлений против личности и общества и беззащитности личности и общества перед преступлениями всех видов; причем преступления эти совершаются и прикрываются представителями путинского государства – губернаторами, депутатами, ментами и пр.
Гитлеру в национал-социалистической Германии 30-х годов удалось заставить людей плодиться и размножаться. Поэтому, потеряв в войне более 10 млн. человек, Германия, имела хороший человеческий резерв и сумела быстро восстановиться, а затем выйти в мировые лидеры. Но там деньги на детей действительно давали, а не болтали о них. Кроме того, людям дали мечту, квазирелигию (не важно, «плохая» она или «хорошая»), которая вдохновляла их.
А какую мечту может дать людям Путин и «Единая Россия»? Если уж денег так и не дали. Вопрос, по-моему, чисто риторический.