2007-03-15 Адре Галичанин

Маскарадом по погрому

В далеком северном краю,

Как бородавка на х..,

Забытая людьми и богом

Стоит родная Кондопога

Такая грубоватая песенка в авторстве одного молодого неформала давно гуляет по Кондопоге. Нынче она воспринимается с одной небольшой поправкой: городок уже никак не назовешь забытым, заброшенным, соответствующим переводу своего названия («угол», «конец»). Как в свое время граф Суворов, посетив с инспекцией Александровский завод, отписал Екатерине: «Петрозаводск знаменит!» - точно также любой приезжий, увидевший обгоревший ресторан «Чайка» в строительных лесах, может вздохнуть: «Да, Кондопога знаменита!». Многие называют ее «город-герой». Это надпись часто появляется на указателе возле поворота с федеральной трассы «Санкт-Петербург-Мурманск». Но некто, кому велено бдить за подобными ненормированными эмоциональными всплесками, старательно эту надпись ликвидирует. Но если в народном сознании появился образ - ничем его не вытравишь. Теперь, после массовых выступлений против чеченского криминала Кондопога воспринимается как место, где было сказано «нет» наглому вторжению в чужой монастырь со своим уставом, а для чиновников начались очень крупные разборы полетов.

В республике и Кондопоге сменились руководители всех силовых структур. В структуре республиканского правительства срочно ввели должность вице-премьера, курирующего вопросы национальной политики, которым стал бывший министр сельского хозяйства Владимир Собинский. Тот самый про которого, в Кондопоге каждый второй скажет: «А, это тот Собинский, что развалил кондопожский комбинат хлебопродуктов и Сунскую птицефабрику!»

Столь одиозные личности никак не прибавляют авторитета губернатору, который уже итак висит на волоске. По этому поводу по Кондопоге гуляет еще одна песенка:

Десять лет он управляет нашею республикой

И вокруг себя собрал много гадской публики.

Друг его один попал в правительство за то,

Что он в нашем городе развалил завод!

Про самого Катанандова в Кондопоге можно услышать примерно следующее: «Мы ему не верим, все знают, что он в республике - главный бандит!». А вот история, озвученная на петрозаводском сходе, последовавшим вслед за кондопожским: «Полночь, подъезжает машина к «Кивачу» (кафе в центре Петрозаводска - А.Г.), не на парковку, а прямо к ступеням, выходит человек кавказской внешности. Я делаю замечание: «Кто тебе дал право заезжать на тротуар?» Знаете, что он мне ответил? – «Катанандов дал право!».

Все, что сейчас происходит в Кондопоге, постфактум трагических событий, настолько топорно, настолько издевательски над людьми, которые пережили невероятное напряжение, что можно диву даваться задубелости карельских властей и очень сомневаться в плодотворности работы их «соображалок». Вот что рассказывала мать одного из погибших, Маргарита Слезова, московским журналистам: «Нас тут гоняли по улицам, запрещали больше двух человек собираться, а они (то есть чеченцы, покинувшие город - А. Г.) в пансионате «Айно» бесплатно жили почти два месяца. У них было четырехразовое питание, к ним прямо в пансионат учителей доставляли, чтобы их дети не пропускали занятия. Все это обошлось бюджету в 600 тысяч рублей. А наши раненые ребята лечатся на свои. Мы с Зинаидой Павловной Усиной хоронили своих детей на свои. Сейчас нам обещают заплатить по 15 тысяч рублей - издеваются, наверное».

После того, как проблему подняла центральная пресса и появились возмущенные мнения на сайте нового кондопожского движения «Кондопога - наш дом», матерям в срочном порядке было выделено по 100 тысяч рублей, другим пострадавшим по 25-30 тысяч. Такое впечатление, будто наверху цинично торгуются, кому сколько заплатить, сначала изучая спрос: Ну еще бы! Тесное взаимодействие с бизнес-кругами, а паче с южными торгашами учит ко всему относиться практично: Еще один факт, вызывающий у кондопожан, да и у всех нормальных жителей республики озабоченность - никто в глаза не видел арестованных чеченцев, обвиняемых в массовой резне. «Прокуратура ссылается на тайну следствия, - комментирует Анатолий Папченков, - но в отношении русских нет никакой тайны, Мозгалева (обвиняется, как зачинщик драки в <Чайке> - А. Г.) постоянно показывают по всем каналам. Я вполне допускаю, что арестованы не те чеченцы. Допустим, договорились два тейпа - один другому был должен денег - и сошлись на том, что один тейп списывает второму долг в обмен на то, что тот сдает прокуратуре своих людей. А реальные преступники остаются на свободе».

Снова мираж:Карелии к ним не привыкать. Январь закончился для Кондопоги очередным шоу. Называлось оно «Марш мира» и заключалось в том, что переодетые скауты разъезжали по городу на квадрациклах в костюмах разных народов. Как все-таки сильна в российском сознании лихая и наивная до безобразия пионерско-комсомольское тенденция! Реальные проблем, от которых зависит жизнь и здоровье граждан решают с помощью дешевого маскарада! Точно также маскарадно решается реформа местного самоуправления. В Кондопоге оно особенно специфично, поскольку до последнего времени его фактически не существовало - эту функцию негласно выполняло руководство промышленного гиганта, Целлюлозо-бумажного комбината, осуществлявшего большие вложения в социальную сферу. Теперь главой района будет называться глава районного собрания, его будут выбирать. Потом депутаты во главе со всенародно избранным главой райсовета будут на конкурсной основе назначать главу исполнительной власти - менеджера. Безотказный сценарий! Вроде выбирают главу района, на самом деле - весьма второсортную фигуру. А губернаторское око бдит за выборами реального главы. Таким образом выборы превращаются в еще один мираж. Как же наказ президента в прямом эфире: «Смотрите в следующий раз, кого выбираете?» Новый ставленник Катанандова в Кондопоге Валерий Бессонов по этому поводу «не парится»: «Это не мы придумали такую схему. Она прописана в федеральном законе «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Сам президент его и подписывал». «Следующий раз» тоже оказался миражом. А город снова в беспокойстве. Причиной тому - возвращение чеченцев.

Нашествие

Чеченцы стали активно дислоцироваться в Карелии в период первой чеченской войны. А вообще выходцы из Кавказа - с конца 80-х, когда горбачевская политика зашла в тупик по национальному вопросу и у темпераментных южан начались проблемы с мирным сожительством на своих территориях. Часть из них стала вовремя сваливать из горячих точек, зная крутые нравы соплеменников и опасаясь за благополучие себя и родственников. Так национальный вопрос стал расползаться по необъятным просторам еще живого тогда СССР. Наш северный регион наполнился экзотическими персонажами, не характерными для данной местности. Они здесь довольно лихо приживались, не идя на заводы или существовавшие еще совхозы, а обустраивая в районных центрах первые в Карелии небольшие кафешки.

Кстати, везде местные между собой поговаривали, что, мол, тут у нас «черные» делают, и кто им дает зеленую улицу? Хотя, кто давал, тоже было известно, как обычно все известно, в маленьких городках. При этом в нелицеприятном смысле назывались фамилии чиновников, курирующих торговлю. Торгаши одними из первых проявили полную безграмотность в миграционной политике. Так им что? Это особый сорт людей, в психологии которых превалирует постулат: «ты - мне, я – тебе». Торгаши - люди сиюминутной выгоды, им не пристало переживать над возможными моральными последствиями сделок. В конце девяностых произошел первый, не предавшийся широкой огласке инцендент: драка в той же «Чайке» с последующим возмущением горожан и выездом чеченцев из Кондопоги. Как рассказывает один из пострадавших в августовской резне и хорошо помнящий тот первый скандал, «они потом стали проситься назад – мол, мы тут в уголке посидим, никому мешать не будем; народ у нас отходчивый - пустил. Уже через год чеченцы об всех своих обещаниях забыли».

Естественный закон любого социума - здесь постоянно что-то накапливается, называемое на букву «г». Это как человеческий организм - мы вынуждены периодически избавляться от шлаков. Соответственно возникающей потребности в социуме создаются места стока. А с точки зрения торгашеской преследуется немалая выгода: злачные места - существенная статья дохода. Вот и стала «Чайка» злачным символом города. Жители прилегающего к ресторану квартала давно сигналили властям о шумных ночных гульбищах в так называемом «шалмане», где не соблюдался ни временной, ни звуковой режим и постоянно кто-то с кем-то выяснял отношения. Однако местные депутаты упорно отвергали просьбы расторгнуть договор аренды с предпринимателем Вагифом Имановым.

Как там вели себя чеченцы, хорошо помнят все посетители. Например, они могли запросто забросать русскую девушку, ужинающую с молодым человеком, скатанными салфетками. Если молодой человек пытался разобраться, они наезжали на него всем гуртом, и никогда один на один.

Получается, отстоять собственное достоинство можно лишь способом «стенка на стенку», но у «детей гор», в силу особенностей их менталитета пока это получается лучше. Карелия - традиционный край безмолвия. Поэтому здесь есть возможность в течение длительного времени издеваться над населением. Но на фоне алчного обогащения нового буржуазного класса, сосредоточенного, в основном, в столице республики, обнищание малых городов и поселков Карелии, привело к напряжению между населением и властью. В этих самых городах и поселках ситуация более «аховская», чем можно себе представить. Возникшие в период активного вывоза из республики ее национального богатства - леса, леспромхозовские поселки сейчас, в виду сворачивания государственного сектора лесной промышленности и переходу ее в частные руки, никому не нужны. Сказать, что люди в них недовольные - не сказать ничего. Там часто можно слышать разговоры о том, что ружья, предназначенные для охоты, придется использовать по другому назначению: грабь награбленное! Или о том, что в Карелии много глухих таежных зон, где можно обустроиться и не пускать туда, ни олигархов, ни чиновников, ни пришлых. Вам не напоминает это прообраз партизанской войны? И хотя сейчас чеченцы, переждавшие кризисное время в выделенном правительством Карелии пансионате, вернулись в Кондопогу и часть из них даже рискнула выйти на местный рынок (а чем еще заниматься? - не устраиваться же на Целлюлозно-бумажный комбинат!), обстановка в городе далека от спокойствия.

Всеобщего бойкота их торговым точкам, о наличии которого ходят слухи, конечно, не существует - кто-то выражает достаточно принципиальную позицию и вообще не ходит на рынок, ну, а тот, кто ходит, тому, в принципе, все равно, у кого покупать. Многим ведь вообще в принципе все равно, что происходит, лишь бы его лично никто не трогал. На 35-тысячную Кондопогу 2-тысячный сход возмущенных - не так-то и много, но с точки зрения тихого карельского благообразия - это нонсенс. Показатель настроения населения не рынок, а зал суда, где начался процесс о массовых беспорядках. Никому не понятно, что пытаются инкриминировать десятку молодых людей, участвовавших в поджоге «Чайки». На самом деле их было гораздо больше. Достаточно посмотреть любительскую видеосъемку «исторического» момента. На ней хорошо видно, как органы правопорядка не пытались предотвратить поджог. Омоновцы стояли плотной шеренгой поперек улицы, а «Чайка» со всех сторон была открыта для любых акций. Такое впечатление, что по чьему-то высшему соизволению сначала было дано «добро» на поджог, а когда уже заполыхало, вот тут дяденьки в форме стали рьяно сгонять молодежь со ступенек ресторана. Причем, на пленке достаточно отчетливо видно, кто из молодых людей какие действия совершает, поэтому опознать в любом из них некоего «зачинщика» не стоит труда.

Может быть, таковой и была задумка эфэсбешников? Сие гораздо упрощает работу и увеличивает показатели. «Представьте, разгоряченная толпа молодых людей - 300-400 человек. Они громят «Чайку» как символ зла, но не было же против какого-то физического лица совершено деяния, чтобы был нанесен вред здоровью. Поэтому за них хочется заступиться. По этой причине мы сейчас собираем подписи в защиту тех ребят, которые 2 сентября пострадали. Это гражданская позиция, это не только моя, думаю, что многих горожан», - так считает Юрий Захарнев, предприниматель, занимающийся сбором подписей под требованием амнистии для участников погрома, под которым кондопожане подписываются весьма активно.

Чеченская сторона в карельских СМИ была представлена отнюдь не убийцами, а лишь адвокатом-чеченцем, который в главной новостной программе республики совершенно нагло без зазрения совести «втирал очки»: «Как могли шестеро чеченцев противостоять в «Чайке» трем десяткам русских посетителей? Да они сами еле ноги унесли»: В общем, пострадавшие - это они, пришедшие к ресторану с битами и ножами. На судебном процессе «страдающей» стороной была выбрана тактика запугивания переводчиков, отчего он находился на волоске от срыва. Они один за другим стали отказываться от работы. Согласно УПК в случае, если человек не понимает по-русски, наличие переводчика обязательно. И вот чеченцы, в течение многих лет успешно занимавшиеся бизнесом на северной территории и надо думать не менее успешно входившие в контакт с местной чиновничьей элитой (иначе как бы они получали приоритетное по сравнению с коренными кондопожанами право аренды?), вдруг начисто забыли русский язык. Из-за волокиты с переводчиками подозреваемых в убийстве едва не выпустили на свободу (!). У начальника отдела по расследованию особо важных дел республиканской прокуратуры Веры Кондрашевой чуть инфаркт на этой почве не случился. Ей-то как никому должно было быть понятно, что начнется в Карелии, обернись оно так: Но все же под стражу удалось взять шестерых подозреваемых: Магомеда Камилова, Магомеда Ахмадова, Асланбека Баканаева, Саид-Магомеда Эдильсултанова, Ислама и Герихана Магомадовых. Им инкриминировано убийство и причинение телесных повреждений из хулиганских побуждений.

Инкриминируемой статьи достаточно для пожизненного заключения, хотя навряд ли приговор будет столь суровым. Глава кондопожской чеченской общины, зам. главы карельской общины, по совместительству член партии «Единая Россия» Саламбек Муртазаев считает, что их спровоцировали на эти действия и даже гордиться «крутостью» соплеменников. «Будь я в тот момент рядом, возможно, и я оказался бы теперь в тюрьме. Когда Кадыров на всю страну сказал, что он своих в обиду не даст, тут же все встало на свои места».

Странным образом происходит процесс взятия свидетельских показаний. Кондопожан, вызываемых в петрозаводские органы дознания, предварительно стараются «проконсультировать» лица с характерным акцентом: «Э:слишишь, ти там про меня ничэго нэ скажи». В Петрозаводске автобусы со свидетелями нередко поджидаются теми же лицами, но здесь выражение «просьбы» осуществляется только жестикуляцией (как правило, ладонью возле шеи). Это при всем притом, что гарантирована анонимность в даче показаний. Да, даже конфиденциальная информация в малых городах распространяется с быстротою молнии! Предчувствие назревающего межнационального конфликта в карельском воздухе носилось давно. Уже несколько лет представители так называемого малого бизнеса шушукаются о чрезмерном засилии пришлых (пока у этих самых пришлых не те силы, чтобы «наезжать» на крупный бизнес, а вот малому достается изрядно).

По мнению многих конфликт ожидался не в Кондопоге, а в Олонце, где обитает крупнейшая в регионе чеченская диаспора. Здесь вполне типична картина, когда чеченцы могут запросто перекрыть улицу, остановившись, чтобы поговорить друг с другом из окон автомобилей, а патрульная служба терпеливо ждет и не вмешивается. Нигде в официальных сводках не фигурирует случай взятия чеченцами штурмом местного КПЗ, где временно содержался их земляк, арестованный за правонарушение. Причем противозаконное деяние было оставлено без каких-либо последствий. Кондопожане о ситуации в Олонце прекрасно осведомлены. От одного знакомого я даже услышал совершенно бредовую идею: «Мы тут между собой обсуждаем вариант приезда примерно ста человек, совершенно безоружных, в Олонец. Раз Кондопога прославилась античеченскими настроениями, сразу будет понятно: мы готовы подставить себя под их ножи, но защитить свою землю». Но «дети гор» не воспринимаются здесь однородной враждебной массой. По мнению многих с представителями ранней волны мигрантов проблем не возникает. Они нормально ассимилировались в местных условиях, уважительно относятся к коренным жителям. Наглым поведением отличаются недавно приехавшие - то поколение кавказцев, которое выросло в условиях войны. Из них прямо прет какая-то необузданная стихийная энергия, приводя в упоительный экстаз. Чего стоят, например, национальные танцы, устраивавшиеся их молодежью среди бела дня на рынке... По данным социологического опроса, проведенного в Кондопоге вслед за августовскими событиями на вопрос «пострадали ли вы лично за последний год до трагических событий от представителей народов Кавказа и Закавказья» утвердительный ответ дается в 13% случаев. Многовато для небольшого города.

А может быть, в свое время напели слишком много дифирамбов кондопожскому ЦБК? Мощные выбросы комбината на обустройство города действовали слишком опьяняюще, чтобы вовремя трезво оценить паралич власти. Руководство ЦБК вкладывалось в помпезные, просто роскошные для районного центра объекты - Ледовый дворец, органный зал, Дворец искусств, но закрывало глаза на многие вопросы, важные для жизни города, но не влияющих на производственный процесс, - например, чеченский «террор» в отношении малого бизнеса. При всем своем могуществе ЦБК не может выполнять правоохранительных функций, эти функции в ведении местных властей. В некоторых интернетовских материалах проскальзывает мысль, что на самом деле в Кондопоге обкатывается новая технология управляемого конфликта, цель которой выстраивание такой расстановки сил в регионе, которая бы устраивала центр, а так же подминание под себя довольно лакомых кусочков - таких, как досточтимый промышленный гигант (контролирует 32% российского рынка газетной бумаги). Большая часть акций комбината принадлежит трудовому коллективу и лишь 10% карельскому правительству. Используя вышеупомянутую технологию, сначала создается прецедент компромата карельских властей, вынуждающий их откупиться от центра продажей этих самих 10%, а далее Москва залезает на комбинат и постепенно, шаг за шагом, прибирает его к рукам. Так что вполне может оказаться, столь поразивший всех межэтнический конфликт в «тихой» Карелии, истерия по поводу странно своевременного участия в нем ДПНИ и других сил и группировок - всего лишь мираж, за которым скрывается совершенно иная реальность? Во всяком случае, московский бизнес все активнее обустраивается в Карелии - это факт. Сейчас в Кондопоге с беспокойством говорят, что вскоре участь продаваемого объекта ждет знаменитый заповедник «Кивач», находящийся на территории района. Общественная организация «Наш дом – Кондопога» уже по этому поводу бьет настоящую тревогу. Нашествие пришельцев продолжается.