АПН Северо-Запад АПН Северо-Запад
2007-08-03 Александр Давыдов
Тогда и сейчас

Летний Петербург напоминает спящую собаку. В городе тихо, политики никакой, все - в отпусках или гуляют с детьми в, еще не застроенных бизнес-центрами, парках… А 90 лет назад, в 1917-ом году, в дождливые июльские дни тогдашний Петроград бурлил. Вот хроника, лишь, некоторых событий июля того года:

14 /1 по ст. стилю/ июля – Финляндия провозгласила свою автономию, Временное правительство арестовала последнего министра царской России Михаила Беляева,

15 /2/ июля – кадеты вышли из Временного правительства из-за намерения левых министров признать автономию Украины,

16 /3/ июля - по призыву анархистов солдаты 1-го пулеметного полка приняли постановление о немедленном вооруженном восстании,

17 /4/ июля – в Петрограде расстреляна мирная демонстрация,

18 /5/ июля – юнкера разгромили большевистскую газету «Правда» и Владимир Ульянов ушел в подполье,

21 /8/ июля – главой Временного Правительства стал Александр Керенский,

22 /9/ июля – один из лидеров большевиков Лев Каменев добровольно сдался полиции и водворен в тюрьму «Кресты» по обвинению в организации беспорядков в Петрограде,

23 /10/ июля Владимир Ульянов и Григорий Зиновьев тайно покидают Петроград и скрываются в Разливе…

Хватит, пожалуй. В этой хронике интересен один персонаж. Владимир Ульянов. В Петроград он вернулся из эмиграции в апреле 1917 года. После, почти 17-летней эмиграции (не считая, правда, полтора года, с 1905 по 1907, когда он был на нелегальном положении в России). Изгнанник вернулся в Петроград, чтобы через несколько месяцев, практически, без какого-то особого труда, без массового кровопролития, с помощью немецкого золота спокойно захватить власть в России. Был ли Владимир Ульянов в свой день приезда в бурлящую столицу всероссийским известным политическим лидером? Ответ однозначен: нет. Он был известен в среде недовольных рабочих, в среде либеральной молодежи, наконец, в среде профессиональных революционеров. Впрочем, и в длинном списке крупнейших российских революционеров того времени Владимир Ульянов, даже в тех кругах, где он был известен, несомненно, не входил в первую двадцатку. Были люди гораздо более заслуженные, более известные. Петр Кропоткин, например, или Александр Морозов, или Лев Троцкий, который, собственно говоря, по мнению Александра Солженицына, « методически и блистательно разработал односуточный насильственный переворот, который произошел 25 октября 1917 года».

Как же так получилось, что мало кому известный публицист-диссидент, почти 20 лет проживший в эмиграции, сумел за сравнительно короткое время прибрать к рукам власть в столь огромной стране?

Пусть историки ответят на этот вопрос и поправят меня, если я в чем-то ошибаюсь, но факт остается фактом: политическая ситуация в России может измениться кардинально в считанные месяцы. И хотя, конечно, нельзя сравнить Россию 1917 года, три года ведущую войну с Германией, с разложившейся верхушкой, обескровленную внутренним террором радикалов и т.д., с Россией сегодняшней. Можно сколько угодно проводить параллели с выступлениями рабочих и интеллигенции в том знаменательном 1917 году с демонстрациями «Другой России» марта, апреля и июня 2007 года. Сравнение будет, явно, не в пользу последних. Впрочем, то, что сегодня население России впало в политическую спячку, перестало интересоваться политикой, возложило ответственность на «царя-батюшку». (рейтинг Владимира Путина, по данным Левада-центра, сегодня зашкаливает за 89%) - объяснить можно. У историков и политологов существует теория, в соответствии с которой государство развивается, примерно, с той же цикличностью и с теми же особенностями, что и человек. В качестве примера можно привести последний период развития России. С 1917 года до 1987 года, когда началась перестройка, прошла целая человеческая жизнь – 70 лет. Если следовать этой теории, сейчас нашему государству – чуть более 20 лет. Можно сказать, что сейчас – это молодой, энергичный юноша (или девушка), которому до смерти далеко. Но, даже, если следовать этой теории, то тогда необходимо говорить и о т.н. «брачном возрасте», когда юноши начинают играть мускулами и превращаются в мужчину, (или девушки – в женщину). Не этим ли взрослением Государства-Юноши можно объяснить Великую Отечественную Войну, начавшуюся тогда, когда советской России исполнилось от силы 24 года? И, если следовать дальше этой теории, то можно сделать вывод, что мирного времени у России сегодняшней остается 5-7 лет. Судя по последним внешнеполитическим событиям, катастрофическому ухудшению отношений России с Грузией, Польшей, странами Прибалтики, странами ЕС и Америкой и т.д., «переходной» период молодого Российского Юноши / или Девушки/ подходит к концу. Если это так, если эта теория соответствует действительности, то надо думать об эмиграции, а не о предстоящих президентских выборах или строительстве гражданского общества в нашей стране.

Впрочем, существует еще одна любопытная теория. Теория известного петербургского социолога, ученого-востоковеда Игоря Дьяконова. Вкратце, ее суть такова: в связи с убыстрением скорости развития цивилизации, развития информационных и других технологий, увеличивается и количество событий, происходящих на Земле, в единицу времени, Около 2050 года, в соответствии с этой теорией, количество событий в единицу времени достигнет бесконечности. Что это значит? Исчезнет ли человечество по какой-либо причине? Или оно перейдет в другое состояние? Может быть, люди обретут новые способности: станут летать, читать мысли, становиться невидимыми и жить 300 и более лет? Ученые не знают ответ на этот вопрос. Но, если следовать этой теории и учитывать теорию предыдущую, то получается, что Российскому Юноше (или Девушке) сейчас не двадцать лет, а лет семьдесят. И пора ему готовиться к смерти, как бы, внешне и внутренне «стабильно», он не выглядел.

2 мая 2000 года перед своей первой инаугурацией Владимир Путин посетил в Свято-Успенском Псково-Печерском монастыре ныне покойного отца Иоанна Крестьянкина, одного из самых известных старцев на Руси. По свидетельству очевидцев, по протоколу на беседу отводилось 20 минут. Владимир Путин вышел от старца через полтора часа. Бледный, возбужденный он не ответил ни на один вопрос и, лишь, воскликнул, скорее про себя и для себя: «Как же мало у нас осталось времени!»…

С того дня прошло семь лет. Невольно внимательно следя за действиями Кремля, за внешней его и внутренней политикой, я с каждым днем все сильнее и сильнее подозреваю, что там, «на самом верху», знают, почти, с точностью – в какой день и какая катастрофа произойдет с Россией. Слишком, уж, целенаправленно, жестоко и безапелляционно действуют власти, а, точнее сказать, «царь-батюшка».

Вот и ответь после этого на вопрос: может ли кардинально измениться за несколько месяцев политическая ситуация в стране?

Как это было 90 лет назад…