АПН Северо-Запад АПН Северо-Запад
2007-08-20 Борис Вишневский
«Вы и убили-с…» *

18 августа исполнилось 10 лет со дня убийства на углу Невского проспекта и улицы Рубинштейна вице-губернатора Петербурга Михаила Маневича. В связи с этим в Петербурге ожидалось множество высокопоставленных гостей, которые должны были в очередной раз на могиле Маневича восславить приватизацию, которую он проводил, и пообещать найти заказчиков убийства. Приехали, правда, немногие.

Из тех, кого заранее и громко анонсировали - из «петербургских москвичей», - были лишь Герман Греф, Альфред Кох и Игорь Артемьев. Алексей Кудрин, Леонид Рейман, Виталий Мутко, Сергей Вязалов мероприятие проигнорировали. Более того, не приехал и Анатолий Чубайс, близкий друг Маневича, неизменно обещавший, что убийц и заказчиков найдут и жестоко покарают. Губернатор Валентина Матвиенко (никогда, впрочем, с Маневичем не встречавшаяся) отбыла в Москву – говорят, на предвыборное совещание в администрации президента. Из питерских чиновников приехали вице-губернатор Юрий Молчанов, председатель КГА Александр Викторов и председатель КУГИ Игорь Метельский.

«Исполнители убийства найдены, но заказчик пока не известен. Михаил Маневич был исключительно светлой личностью… Такие вещи безнаказанно не проходят, и рано или поздно мы будем знать всю правду об этом преступлении… Думаю, что для новой России сейчас его очень не хватает». Это – Герман Греф, некогда заместитель Маневича, а затем – его преемник на посту вице-губернатора и «главного приватизатора» города.

Ну, о том, что «правда» уже известна, осенью минувшего года гордо заявлял Чубайс. Мол, организаторы убийства Маневича найдены, наказаны и будут сидеть пожизненно. Мол, «все, что я обещал, я выполнил слово в слово, и отвечаю за свои слова». Правда, пресс-служба ФСБ это тут же опровергла. Но и ранее Анатолий Борисович делал столь же сенсационные заявления.

18 августа 2005 года, в восьмую годовщину убийства, он проникновенно заявил следующее:

«Восемь лет назад я пообещал, что мы достанем каждого. Сегодня я могу с абсолютной определенностью сказать, что мы точно знаем всех организаторов и всех заказчиков убийства. Они будут наказаны предельно жестоко, все, до последнего… Поскольку мы действуем законными методами, в отличие от бандитов, процесс этот оказался сложным. Все восемь лет работа не прекращалась ни на одну неделю, даже в самые трудные периоды. Я не могу сказать большего, но с течением времени все будет в деталях доведено до Питера и до всей страны. Основной мотив – личная ненависть, замешанная на неудачной попытке шантажа: Миша не прогнулся…Примерно через 4-5 месяцев произойдут первые события, которые расставят все на свои места, затем начнется второй этап, но не уйдет никто».

Уже тогда хотелось задать некоторые естественные вопросы. Например, о том, почему главный российский энергетик заранее взял на себя не только роль следствия, но и роль суда, и не только всех уже нашел, но и всех уже осудил на «предельно жестокое» наказание. Или – о том, поделился ли он своим «абсолютно определенным» знанием заказчиков и организаторов убийства с правоохранительными органами. Если поделился, как объяснить, что органы никому не предъявили обвинений и никого не задержали? А если не поделился – как это соотносится с нормой Уголовного кодекса об укрывательстве тяжких преступлений?

С тех пор в деле об убийстве так и не появились конкретные обвиняемые, сроки следствия постоянно продлеваются – но без каких-либо перспектив. Единственное, что известно точно – следствие отказалось от версии о причастности к совершенному преступлению так называемой «банды Шутова». Между тем по всем признакам (а также по словам людей, имеющих возможность общаться с Анатолием Борисовичем), именно Шутова он и имел в виду, говоря о том, что виновные будут «сидеть пожизненно».

И в этом Чубайс не оригинален: версия о причастности Юрия Титовича к убийству Маневича одно время была широко распространена. Мол, Маневич в команде Собчака отвечал за приватизацию, а Шутов, ненавидевший приватизаторов, руководил комиссией при Госдуме, которая проверяла итоги приватизации в Петербурге. В свою очередь, Маневич называл деятельность этой комиссии «незаконной». За что, видимо, и поплатился…

Интересно только одно – на кого рассчитан подобный бред? Да, вполне возможно, что Шутов (мне совершенно несимпатичный, кстати) не любил Маневича. Но это еще не мотив для убийства. Да, вполне возможно, что он сумел «раскопать» что-то, что свидетельствовало бы о махинациях при проведении приватизации в Петербурге. И что дальше? Еще можно было бы понять, если бы те, чьи махинации он раскопал, решили бы устранить Шутова. Но обратное-то диктуется какой логикой? Или у Анатолия Борисовича с этим делом совсем плохо? Ну, не было и не могло быть у Юрия Шутова никаких мотивов организовывать убийство Михаила Маневича. А у кого были?

И тут-то мы вступаем в чрезвычайно интересную область гипотез и предположений. Но сперва – факты.

Как известно, Михаил Маневич был одним из «архитекторов» той приватизационной системы, которая под руководством Анатолия Чубайса целенаправленно создавалась протяжении нескольких лет.

Суть этой системы была проста и весьма откровенно описана в книге «Приватизация по-российски» (да, да, та самая – коллективный труд «Союза писателей» в лице Чубайса, Альфреда Коха, Максима Бойко, Аркадия Евстафьева и других специалистов по приватизации в особо крупных размерах). Ключевой принцип будущей «Большой распродажи» был таков: исполнительная власть (в лице комитетов по управлению имуществом) должна не только принимать решения об использовании собственности, но и сама для себя устанавливать соответствующие «правила игры». А всякого рода представительные органы не должны путаться под ногами и, тем паче, контролировать, как чиновники распоряжаются собственностью.

После того, как этот принцип был реализован, «приватизационные органы» получили почти ничем не ограниченные полномочия по дележу собственности. Кто и по какой цене получит в собственность или в аренду здание, помещение или земельный участок, по каким правилам будет приватизироваться предприятие, как будет проводиться инвестиционный конкурс или аукцион – все это решалось исключительно в недрах комитетов по управлению имуществом. Более того, решалось, как правило, единоличной подписью руководителя соответствующего комитета.

С одной стороны, эта система по определению оказалась подвержена коррупции. Ведь если любой, кто пытался хоть раз получить в аренду помещение, знает, как надо «отблагодарить» приватизационных чиновников низшего уровня – что говорить об уровнях более высоких? Но именно это и обеспечивало «империи Госкомимущества» во главе с Чубайсом огромную власть, влияние и богатство. Именно это и заложило основы благосостояния и будущего карьерного роста многих из тех, кто когда-то начинал вместе с Чубайсом. Именно это заложило финансовую основу «Демвыбора России», а затем и Союза Правых сил.

Но с другой стороны, эта система тут же превратилась в сферу повышенной опасности. Если бы она была «прозрачна» и открыта, если бы она основывалась на законах, а не на указах и распоряжениях, и работала по четким правилам, не допускающим «волевых» решений – тогда приватизационные начальники не могли бы своей подписью «дать или не дать» кому-либо собственность, стоящую миллионы, а то и миллиарды долларов. И тогда они не стали бы объектом «повышенного интереса», шантажа и давления со стороны криминального мира.

Так что, скорее всего, причиной убийства Маневича стала какая-либо поставленная (или не поставленная) им подпись, чья цена оказалась слишком мала или слишком высока – с какой стороны посмотреть. Но кого надо в этом винить? Сами создали такую систему, господа, - так и получайте ее результаты во всей красе. С одной стороны – власть и богатство, с другой – повышенный риск. Одного без другого не бывает. Кстати, автору ничего не известно о том, чтобы следствие изучало результаты служебной деятельности Маневича и поставленные им подписи на решениях о распоряжении городским имуществом…

Впрочем, есть еще одна версия. Зачем в России могут убить высокопоставленного чиновника? Или с кем-то не поделился или поделился, но не с тем, или слишком много знал и надо заставить его замолчать.

Ну и что знал покойный Маневич (заметим, один из лучших - по личным качествам - среди алчной стаи «приватизаторов всея Руси»)? Как и кому продавали Петербург? Кто и за сколько получал самые лакомые куски? Как обходили закон, передавая государственное имущество «своим» за бесценок? Как и для чего на самом деле задумывалась приватизация в России? Куда шли соответствующие финансовые потоки?

Уж только не для Юрия Шутова было опасно обнародование подобной информации. Так, может быть, заказчиков убийства Маневича надо искать совсем в другом месте?

Борис ВИШНЕВСКИЙ, обозреватель «Новой газеты» -

специально для АПН-Северо-Запад

* Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание».