 |
 |
|
|
Основатель "АПН Северо-Запад" и лидер петербургского отделения партии "Другая Россия" Андрей Дмитриев побеседовал с башканом Гагаузии (регион в составе Молдавии, наслелённый православным по вере и тюркским по происхождению народом) Михаилом Формузалом, который в преддверии 20-летия автономии рассказал об украденной у левых партий победе на парламентских выборах, прошедшем в автономии референдуме о возможности присоединения страны к Таможенному союзу, персональном запрете на въезд на Украину, а также - о том, что такое «гагаузская модель». Первоначальный вариант интервью опубликован на портале lenta.ru.
- Как вы расцениваете итоги парламентских выборов по Гагаузии и в целом по Молдавии?
- То, что Партия Социалистов возьмет первое место в Гагаузии, ни у кого не вызывало сомнений. Традиционно идеи справедливости здесь очень сильны, и на протяжении более чем 20 лет левые партии в совокупности набирают не менее 80%. Население тяготеет больше на Восток и всегда поддерживает пророссийские силы. В 2001 году это были коммунисты, в 2005-ом – «Патрия-Родина», сейчас - социалисты, получившие по автономии около 58% голосов. Конечно, фотография Владимира Путина с лидером социалистов Игорем Додоном стала своего рода сигналом для наших жителей.
Но должен вам заранее сказать, что через четыре года в следующих парламентских выборах гагаузы участвовать не будут, если не будет изменения законодательства. Сейчас получается, что мы имеем в парламенте не представителей автономии, а послушных слуг партийных вождей. Единственный депутат сейчас, которого я могу назвать представляющим интересы Гагаузии, - это Федор Гагауз, прошедший по спискам Партии Социалистов.
Мы говорим – у нас 4,5% населения Молдовы, дайте нам квоту в 5 из 101 депутатов парламента. Мы не хотим, да и не можем навязывать свою точку зрения кишиневским политикам, но хотим, чтобы учитывались наши интересы. Это можно сделать, имея группу в 5 человек. Я был свидетелем много раз, когда решались вопросы по финансам, и депутаты от Гагаузии голосовали против выделения средств автономии. На вопрос, почему так, они отвечали: «Если я не проголосую, как моя партия, в следующий раз меня в списки не включат».
- Блок «Выбор Молдовы – Таможенный союз», в который вы входили, занял по Гагаузии второе место, но в парламент не прошел. Вы за месяц приостановили свое участие в нем. Почему?
- У нас была идея изначально объединить все силы, которые выступают за вхождение Молдовы в Таможенный союз, в один мощный блок и взять 30-40% голосов. К сожалению, этого сделать не удалось. Тут надо учитывать и персональную обиду лидера коммунистов Владимира Воронина на господина Додона, который ушел из его партии, и многое другое.
Что касается моего личного участия, то я его приостановил по нескольким причинам. Во-первых, была очень мощная компания со стороны правых, в частности – Демократической партии, по поводу якобы сепаратизма руководства автономии. Хотя эти обвинения являются ложью. Чтобы исключить эти нападки я решил остаться за рамками голосования. Для меня важно продолжать начатое дело – строить успешную «гагаузскую модель».
Ещё одна причина – желание не дробить голоса пророссийских партий и обеспечить единство гагаузского народа. Поэтому башкан отошел от избирательной кампании и сконцентрировался на обеспечении стабильности и спокойного проведения выборов.
Могу сказать, что в автономии не было фальсификаций, за исключением мелких нарушений, которые допускала Демпартия. Они пытались подкупить избирателей, раздавали масло, в день выборов от 300 до 500 лей давали (1000 – 1700 руб. – ред.), но даже при этом больше 10% не набрали. И наблюдатели отметили, что в Гагаузии по сравнению с другими территориями была очень качественная подготовка к выборам, чувствуется, что население было хорошо информировано, и люди четко, ясно и осознанно сделали свой выбор.
- В феврале 2014 года у вас прошел референдум, не особенно замеченный в России из-за противостояния на Украине. Гагаузия высказалась по вопросу вступления Молдавии в Таможенный союз и получения независимости автономией в случае поглощения страны Румынией. 98% голосовавших поддержали эти требования при высокой - до 70% - явке. А какой-то конкретный результат это принесло?
- Гагаузия своим референдумом предварила Крым. Это бы своего рода пилотный проект, которому потом последовали там.
Мы поменяли стереотипы, которые сложились в молдавском обществе. Что 70% граждан страны якобы хочет в ЕС, а 30% - на Восток. Теперь, согласно соцопросам, 33% хочет в Европу и более 60% - в Таможенный союз. Это – прямое следствие нашего референдума.
Как это было оценено и поддержано в Москве? К сожалению, никак.
Поскольку мы являемся малым по численности народом, нам, чтобы отстаивать свои национальные интересы, остается применять самые современные инструменты демократии. Должен отметить, что ни один зарубежный эксперт не выступил против этого референдума. Потому что та же самая Швейцария, да и Европа в целом демонстрируют нам каждый месяц по референдуму.
- Но в итоге пророссийское большинство на парламентских выборах путем грубейших фальсификаций отодвинули от власти в Молдавии. Сняли популярную партию «Patria» Ренато Усатого, открыли в Европе и США 90 избирательных участков, а в России – только 5, из-за чего многие не смогли проголосовать. И правящая либерально-проевропейская коалиция все же получила чуть больше мандатов в парламенте. Есть что этому противопоставить? Может быть, пора устраивать пророссийский майдан?
- Мы видим, как США запускает технологии бархатных революций по всему миру. Арабский мир весь взорван. Каддафи и Хусейна убрали как диктаторов – посмотрите, что в Ливии и Ираке творится сейчас. Этот хаос перекинулся и на постсоветское пространство. Могу сказать, что левый сегмент политических сил не готов к майдану. И никто из жителей Молдовы не хочет майдана, кроме тех, кто получает прямое финансирование с Запада.
Как сняли господина Усатого – это наглядное свидетельство наглости правящей коалиции. Все промолчали, все проглотили. Можно что-то написать в твиттере, в фейсбуке, возмутиться, но от этого суть не меняется.
Могу сказать, что мы в автономии свои защитные меры продумали и подготовились к этим событиям. У нас были попытки помайданить, когда летом было организовано нападение на башкана, но мы это пресекли. Правый беспредел не пройдет в Гагаузии.
- Как у вас восприняли события на Украине – Евромайдан, трагедию в Доме профсоюзов в находящейся по соседству Одессе, войну на Донбассе?
- Непонятно, зачем было устраивать майдан? Чтобы поменять одних олигархов на других? Что получил от этого народ? Получил хаос, войну, обнищание. Два братских народа славянских стали воевать. Да и я на себе испытал его результаты. Мне – члену правительства Молдовы, башкану Гагаузии – запретили въезд на территорию Украины на два года. Буквально недавно я об этом узнал.
- На каком основании, интересно?
- Оснований нет никаких. Внесли в список запрещенных к въезду лиц, и всё.
Нельзя было кидать бутылки с зажигательной смесью в милицию. Януковичи приходят и уходят, а тот же боец «Беркута» стоял, защищал порядок и закон, государственные здания и учреждения. Это служивый человек, за что вы его жгли коктейлями Молотова? Какой милиционер теперь защитит эту власть? Да никто их не будет защищать. Будет по принципу: вы делаете вид, что платите нам зарплату, мы делаем вид, что вас защищаем.
Губернатора Волынской области, с которой у нас были установлены побратимские связи, весной приковывают наручниками, обливают водой, избивают, чтобы он написал заявление об отставке. Хотя это человек, которого наделили полномочиями законными способом. И есть подозрения, что из-за того, что я пригласил его на лечение в Гагаузию, а также сказал, что готов принять 10 бойцов «Беркута» на лечение, мне и запретили въезд на Украину.
Мы переживаем, что сейчас льется кровь на Донбассе. И в Одессе, где в доме Профсоюзов погибло огромное количество людей. Причем до сегодняшнего дня так и не сказано, кто был виноват в этом. У нас есть своя история, когда 7 апреля 2009 года громили парламент, и ни одного виноватого не нашли и никого не привлекли к ответственности.
Кроме того, мы сразу, с начала года, поняли, что события на Украине негативно отразятся на экономике Молдовы, говорили, что нужно принимать меры. И так и получилось. Наши связи с востоком, с Россией, идут через Украину. И когда там такие события, ясно, что это отражается на нас.
- На украинских и молдавских сайтах появлялась некая аналитика о том, что готовится создание Бессарабской Народной республики из части территории Одесской области, Гагаузии и Приднестровья с открытием «второго фронта» на юго-западе Украины…
- Эти страшилки распускают унионистские (прорумынские – ред.) силы республики Молдова и её спецслужбы. Кто бы ни приходил к власти, все грабили эту страну, но никто не созидал, никто ничего не делал. Только на страхе, только на ненависти держали общество. Это легче всего делается. Гораздо сложнее делать то, что мы пытаемся в Гагаузии – на созидании, на уважении, на демократии пытаемся объединить население.
- В декабре будет отмечаться важная дата - 20 лет автономии. А также вскоре предстоят выборы башкана, пост которого вы занимали два срока, в течение восьми лет. Можно кратко подвести итоги? Какие проблемы вас сейчас больше всего волнуют?
- Во-первых, нужно отметить, что правительство Молдовы не выполняет закон об особом правовом статусе Гагаузии. За последние несколько лет принято огромное количество разных актов под лозунгами европейской интеграции, но и в одном из них не упоминается наша автономия. Давно обещанная децентрализация успешно провалена. Дошло до того, что национальные кадры вымываются и вместо них назначаются наместники из Кишинева. Олигархи через свои медийные ресурсы обозначили вымышленных «сепаратистов» и определили им место проживания – в Гагаузии. Идет масштабная дискредитация самой идеи автономии. Не исключаю, что таким образом готовят её ликвидацию.
Во-вторых, конечно, хотелось бы больше внимания иметь со стороны России. Мы развиваем контакты с регионами РФ – с Петербургом недавно подписали соглашение. Губернатор направил нам врачей, они провели здесь неделю здоровья. Это хороший пример сотрудничества, когда наши медики едут туда повышают свою квалификацию, а питерские приезжают сюда и передают им свой опыт. Сейчас работаем с Московской областью. Образовательные и культурные связи развиваются. Каждый год около 200 наших выпускников поступают учиться в ВУЗы РФ.
Мы пытаемся наладить сотрудничество с российским бизнесом, создаем для него здесь льготные условия. Но экономические связи хотелось бы усилить. Особенно это касается запретов. Если мы, жители Гагаузии, гарантируем качество нашей сельскохозяйственной продукции, гарантируем, что не будет реэкспорта европейской продукции с нашей территории, то должна и в России быть какая-то программа, учитывающая интересы региона. Каждый раз ходим, доказываем, приглашаем специалистов, тратим силы, энергию, время, деньги, чтобы доказать, что мы лучшие, что у нас товар качественный, а нас – под общую гребенку, дубинкой по голове, сидите и ждите.
6 тысяч тонн яблок – это немного. Небольшой город съест это за один день.Но российское эмбарго на их поставки больно ударило по нашим крестьянам. Лучшие традиционные вина Молдовы производятся в Гагаузии. Тут разрешение мы получили, и гагаузские вина на российских прилавках есть. Но нам нужны российские инвестиции. У нас все делопроизводство на русском языке, есть все условия для рассматривания автономии как стартовой экономической площадки.
25 тысяч гагаузов сегодня работают в России. Это половина трудоспособного населения. Эти люди отправляют сюда деньги, кормят свои семьи. Нам детские сады пришлось оснастить компьютерами со скайпом. Ребенок находится в садике, а родители – в Москве. Они созваниваются по скайпу, чтобы связь поддерживать со своими детьми. Пока мы не можем дать людям высокооплачиваемую работу. 200 долларов молодому человеку недостаточно, чтобы содержать свою семью. Эти деньги уходят просто на услуги, за один газ в среднем более 70 долларов в месяц платит семья за обогрев своего жилья.
- Мне даже примар (глава – ред.) одного из сел сказал, что хочет уехать в Россию на заработки, потому что зарплата маленькая – 250 евро…
- Это, наверное, такая политика, чтобы с этой территории выдавить всех русскоговорящих. Неправильно это всё. Россия ничего не выиграет, если все гагаузы туда уедут. Да, она получит энное количество грамотных и исполнительных работников, но территория, дружественные этнические и экономические связи будут потеряны.
Должна быть в Москве более системная политика по отношению к дружественно настроенным народам, регионам. Надо больше внимания уделять этим связям.
- Вы баллотироваться на предстоящих выборах башкана не можете. Пока рассматриваются три основных кандидата - ваш заместитель Валерий Яниогло, выдвинутый движением «Единая Гагаузия», которое поддерживало ранее и вас, Ирина Влах от коммунистов и мэр Комрта Николай Дудогло от Демпартии. Нашли ли вы себе преемника, кого будете поддерживать?
- Мне бы хотелось, чтобы это был человек новой формации. Когда мы проводили съезд «Единой Гагаузии», договорились о проведении праймериз для всех основных претендентов с обсуждением их программ и команд и избранием наиболее сильного. Это сделало бы его действительно народным кандидатом, который сможет сохранить курс на развитие Гагаузии и поднять её на новую ступень.
На сегодняшний день ни один из кандидатов не соответствует этим критериям. Поэтому я как действующий башкан буду придерживаться выбранной стратегии проведения праймериз. Вероятно, сразу после нового года мы это сделаем и определимся с кандидатом.
- А вы не боитесь, что времени осталось мало, и, как у вас их называют, «патриотические силы» Гагаузии в итоге будут раздроблены и могут проиграть выборы?
- Они уже раздроблены, к сожалению. Можно выиграть тактическое сражение, что и случилось сейчас, когда Партия Социалистов заняла первое место, но стратегическое уже проиграно. Сейчас Додон будет в парламенте сидеть и кричать пророссийские лозунги, но что от этого изменится? Он в оппозиции. А можно было взять всю полноту власти в свои руки.
- Гагаузия - одновременно часть и Русского, и Тюркского мира. Но объяснять русскому человеку, что такое Севастополь, не нужно, а что такое Гагаузия знают далеко не все. Вы говорили о «гагаузской модели». Как бы вы могли описать в нескольких словах - что это такое?
- У Гагаузии есть три уникальных черты. Первая – в том, что мы сохранили связи с Россией, мы являемся самой западной частью Русского мира. В 1812 году гагаузы воевали на стороне российской армии, потом – в крымской кампании 1854-55 годов. В 1904-ом мой прадед принимал участие в Русско-японской войне, многие гагаузы пролили свою кровь за Россию в Первой Мировой войне, то же – во Второй Мировой. Это целая эпоха - 200 лет.
Вторая – в том, что у нас присутствует православие как основа национальной идентичности, хотя мы тюркский народ, а в тюркском мире доминирует ислам. Тюркский язык позволил нам выстроить великолепные связи с Азербайджаном, с Турцией. Надо отметить что эти страны нам помогают в реализации социально значимых программ.
Третья - мы интересны и Западу, поскольку очень легко и быстро воспринимаем идеи современной европейской демократии и стараемся соответствовать этим стандартам. Борьба с коррупцией, защита прав человека – все это мы стараемся вводить у себя.
И вот эти три составляющих могли бы из Гагаузии действительно сделать модель, которую можно внедрять там, где имеются аналогичные конфликты. Ведь существует Нагорный Карабах и ряд других территорий, где аналогичные вопросы. Та же приднестровская проблема не решена. Мир сегодня нуждается в такой модели.
Каждый народ должен принести что-то важное в человеческую сокровищницу. Что могут гагагузы? У нас нет ни газа, ни нефти, ни алмазов. Зато есть рабочие руки, есть плодородная земля, и есть желание быть полезными. Не только потреблять, но и создавать что-то свое. Вот мы миру и предложили эту гагаузскую модель.