 |
 |
|
|
На первый взгляд, заявление бывшего владельца нефтяной корпорации ЮКОС Михаила Ходорковского о статусе в его бизнесе покойного старейшины клана Ротшильдов совершенно безобидно. Если верить отсидевшему 10 лет за мошенничество иноагенту, роль дедушки была чисто технической.
«У нас было принято решение, что есть протектор в трасте. То есть это человек выполняет функцию следящего за тем, что происходит. Он должен быть совершенно независимым и абсолютно доверенным, потому что у него только одна функция. В тот момент, когда он видит, что человек, держащий контрольный пакет в компании, действует не... Под давлением, скажем так, то он должен вскрыть конверт и передать этот самый контрольный пакет другому человеку, который в вот этом пакете будет указан. У нас таким вторым человеком был Невзлин, но мы это никогда не обсуждали, потому что нужно было, чтобы никто не знал, кто второй, кто третий, кто четвёртый, кто пятый...
Когда, например, возьмут кого-то из семьи в заложники и начнут шантажировать, чем-то связанным с деятельностью компании. Поскольку компанию нельзя ставит в этом случае под удар. Протектор в этом случае должен увидеть, что я действую под давлением и забрать у меня полномочия. И так произошло, когда меня взяли в тюрьму. Протектор решил, что оттуда я могу принимать решения под давлением, и передал пакет следующему… Это как раз очень характерная фигура, роль которой в компании вся всячески обсуждали, и никто не знал на самом деле. Недавно умерший лорд Джейкоб Ротшильд. Вот он выполнял функцию протектора».
Вроде бы, всё логично: сидящий за решёткой или боящийся за судьбу захваченных террористами родных не может свободно распоряжаться своим капиталом. Значит, нейтральный посредник, который должен передать заранее выбранному преемнику право оперировать акциями основного владельца, действительно необходим. Но исчерпываются ли поводы для вмешательства протектора такими случаями?
Известно немало историй, когда богатейшие бизнесмены отдавали свои состояния на благотворительность. Например, основатель сети магазинов Duty Free Shoppers Чарльз Фини передал на них 7,5 млрд. долларов, оставив себе всего 2 млн. – менее 0,0027% прежнего состояния! Представьте себе, что Ходорковский в 2003 году встретился не повязавшими его ментами, а с каким- нибудь особо просветлённым православным старцем и сам так духовно просветлился, что решил последовать примеру Фини. Или ещё хуже - поступить как основатель одного из двух крупнейших производителей микросхем Тайваня United Microelectronics Corporation Роберт Цао.
Ввиду угрозы вторжения Китая господин Цао обещал передать на нужды обороны родного острова 100 млн. баксов. И сверх того уговорить других бизнесменов вложиться в производство миллиона беспилотников для тайваньской армии. Вот и Ходорковский после беседы со старцем, взял бы и начал тратить средства на перевооружение. Только не демократического тайваньского воинства, а тоталитарного российского.
Дальнейшее развитие событий очевидно. «Миша действует под давлением! – Возопит в приёмной Ротшильда первый зампредправления ЮКОСа Леонид Невзлин. – Вы таки знаете, что я считаю «большинство этого населения русским рабским быдлом»?! Мамой клянусь, Миша считал точно также, но проклятый поп его зомбировал, а киллеры Кремля угрожают расправой его любимой двоюродной тёте Пёсе!» И что сделает протектор Джейкоб? Правильно: передаст Лёне мишины акции.
Из этого следует, что Миша по большому счёту не являлся полноправным собственником ЮКОСа, а был всего лишь номинальным держателем его ценных бумаг, действующим под контролем протекторов. Следовательно, именно в их интересах он проплачивал российскую оппозицию. Об этом я писал за пять месяцев до ареста Ходорковского, отмечая, что помимо прочих в операциях участвовал директор по информационным технологиям ЮКОСа Илья Пономарёв. Будущий депутат Госдумы от «Справедливой России», расхититель бюджета фонда «Сколково», иноагент, а также участник проектов Центра стратегических и международных исследований США (CSIS) и основатель американской фирмы Trident Acquisitions. Разумеется, никак не связанной с финансированием украинских террористов из числа российских эмигрантов.
Скажете, это всего лишь мои извращённые фантазии? Тогда прослушайте внимательно самого Ходорковского. Изначально он сказал, что протектор вмешивается «когда он видит, что человек, держащий контрольный пакет в компании, действует не...» Потом резко оборвал фразу и начал говорить про давление, хотя мог бы сказать «действует не самостоятельно». Но не сказал, поскольку подразумевал совсем иное. Типа «действует неправильно с точки зрения общечеловеческих ценностей». Или «действует вопреки позиции мирового сообщества», то есть избранных лиц, считающих себя таковым. Теми же протекторами.
В случае отказа действовать в интересах протекторов любой камуфляж, типа болтовни про свободу бизнеса или права человека, спускается в толчок словно использованная туалетная бумага. Точно так же, как и законы, исполнения которых требует само «мировое сообщество». Недавно на этот счет просветили прокурора Международного уголовного суда Карима Хана, ранее выдавшего ордер на арест президента России. Оценив ситуацию вокруг сектора Газа, Карим Хан решил привлечь к ответственности не только вождя ХАМАС Исмаила Ханию, но премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху. И немедленно узнал, что суд существует исключительно «для Африки и таких головорезов, как Путин» (built for Africa and thugs like Putin).
Можно ли причислить к головорезам Нетаньяху или того же Ходорковского? Если те вдруг взбрыкнут – несомненно. Однако имеют на это право исключительно никем не избранные достопочтенные протекторы. Они же выдают санкцию на ликвидацию неугодных политиков, включая победивших на самых, что ни есть демократических выборах. Покойный президент Чили Сальвадор Альенде или уцелевший премьер-министр Словакии Роберт Фицо подтвердят.
Юрий Нерсесов