 |
 |
|
|
Позвольте напомнить почтеннейшей публике эпизод из незабвенного киношедевра Э. Рязанова «Берегись автомобиля», в котором режиссер народного театра в исполнении Е. Евстигнеева с апломбом искушенного театрального деятеля произносит блестящую фразу: «Не пора ли, друзья мои, нам замахнуться на Вильяма, понимаете, нашего Шекспира?»
Ответ из зала: «И замахнёмся!» Боевой клич, который для театральных псевдоноваторов стал руководством к действию, т.е. к беспардонному извращению всего созданного как доморощенными, так и зарубежными классиками. Именно потугами этих сеятелей невежества была изгнана со сцен российских драмтеатров русская Клио, богиня истории. И только оперные постановки, такие как «Князь Игорь», «Борис Годунов», «Хованщина», «Мазепа», «Война и мир» и другие, и по сей день свидетельствуют, что мы — обладатели истории дивной, пресыщенной драматическими коллизиями, дающими обильную пищу уму и сердцу.
Исторические сюжеты, которые использовали в своих гениальных творениях Бородин, Мусоргский, Чайковский, Прокофьев, Серов, преисполнены великолепной музыкой на все времена.
В феврале 2025 года известный композитор-песенник Игорь Матвиенко «осчастливил» зрителей и слушателей этно-оперой «Князь Владимир», которую представил в Москве на сцене Кремлевского дворца и в Санкт-Петербурге в Ледовом дворце. Вот как об этом событии рассказал сам автор в интервью газете «Культура» от 27.02.2025: «Писать оперу после сочинения песен — это как лодочнику стать капитаном корабля».
Согласимся с Игорем Игоревичем. Правоту его слов подтверждает следующий факт. Андрей Петров, уникальный мелодист, чьи песни, романсы, музыка к кинофильмам вошли в бесценный фонд отечественной культуры, написал оперу «Петр Первый», премьера которой состоялась в 1975 году в Театре оперы и балета им. С. М. Кирова. Быстрота, с которой опера исчезла из репертуара под напором критики и неприятия слушателями, поражает. Попытка возродить оперу к 350-летию со дня рождения первого русского императора обернулась провалом.
Не слишком блистал А. Петров и в симфонических формах. Однако у маэстро за плечами была Ленинградская консерватория с целой программой сочинительства. Таким багажом И. Матвиенко похвастать не может. Он обладатель всего лишь диплома хормейстера по окончанию музучилища, а замахнулся на оперу, да еще на какую — на «этно-оперу»! То есть сделал весомую заявку на эксклюзивный вариант музыкального представления, обращенного к истокам духовной культуры русичей X века.
Не совершу открытия, если скажу, что музыка наших пращуров дохристианского периода Руси до нас не дошла, а жаль. Однако, если обратиться к былинам, то перед нами невольно предстает певец и гусляр Боян с его речитативами и похвалами князю Владимиру. На днепровских берегах, без сомнения, звучали хоры на языческих праздниках. Но увы и ах! Среди действующих лиц этно-оперы по прихоти ее создателей мы не найдем легендарного певца и сказителя Бояна, чье имя в современном звучании произносилось бы как золотой голос Руси.
Я оставлю за пределами статьи оценку музыкальных номеров, сочиненных композитором в различных жанрах — от хип-хоп-речитатива до академического вокала и фольклорного хорового пения. Однако, имея богатый опыт работы с композиторами, авторами музыки к моим телевизионным фильмам, литературно-музыкальным представлениям, реально знаю, сколь велик труд довести сочиненную музыку от клавира до оркестровки, а затем сделать аранжировку. Поэтому у меня возникает серьезное сомнение в том, что с этой непростой работой г-н Матвиенко справился самостоятельно.
Как известно, театр начинается с вешалки, а опера — с либретто. В интервью газете «Культура» Игорь Матвиенко признался (цитирую): «Я даже либретто сочинял сам, придумывал арии, но сообразил, что моих знаний не хватает».
Напомню, что кроме народного прозвища «Владимир Красное Солнышко», Великий князь Киевский поименован Русской православной церковью святым и равноапостольным. Одним из основных условий этого являлось «Житие…» или «Представление святого князя Владимира Равноапостольного», а также «Похвальное слово Владимиру» (автор Иаков Мних). От этих источников настоящему русскому человеку, православному христианину, необходимо было, образно говоря, плясать, словно от печки, т. е. приступить к сочинению либретто, а еще лучше проконсультироваться со знатоком-богословом. Такой основательный подход уберег бы создателей этно-оперы от примитива и исторического нигилизма. Да где уж!
Призванный Игорем Матвиенко на помощь умелец «придумывать замечательные литературные сюжеты» (строки из интервью) — писатель Александр Мазин, как ранее говорили в узких кругах, «авторитет в последней инстанции», в полной мере проявил свою неуёмную фантазию, участвуя в создании либретто этно-оперы. Совместными усилиями Матвиенко и Мазин завели известный исторический сюжет в такие непролазные дебри, что, как говорится на Руси, «без пол-литра не разобраться». И все же попытаемся.
Действительно, согласно трудам выдающихся русских историков В. Н. Татищева, С. М. Соловьева, В. О. Ключевского, новгородский князь Владимир Святославич и его дядя и воспитатель Добрыня в 977 году бежали в Скандинавию, опасаясь расправы великого князя Киевского Ярополка, который приходился Владимиру сводным братом. Пребывание беглецов во владениях короля Эрика Сегерселя продлилось три года... В этом месте я вынужден сделать небольшую ремарку.
Я — русский офицер, православный христианин. За моими плечами более четверти века армейской службы, в ходе которой я сменил несколько городов и однажды на несколько лет оказался в древнем Полоцке. Причем жил в доме, который располагался у подножия легендарной Замковой горы.
Я, впитавший со школьной скамьи любовь к истории Отечества, шагал по узким улочкам Полоцка, словно перелистывая его удивительные страницы. Иногда мне явно слышался в ушах голос красавицы и гордячки княжны Рогнеды «Не хочу за робича!» Тем неудачником в сватовстве был никто иной, как Владимир.
Первая русская трагедия, в которой бушевали страсти не слабее шекспировских, настолько увлекла меня, что я шаг за шагом стал раскрывать недомолвки и исследовать исторические документы, прежде недоступные именитым историкам.
Дабы читатель осознал, сколь глубоки мои подходы в исследовании важного для сердца русского исторического сюжета, запечатленного в летописях, я отправляю его к сайту «Литрес», на котором размещена моя книга «Владимир и Рогнеда», антология литературных, документальных и художественных произведений, созданных Я. Княжниными, К. Рылеевым, Ф. Прокоповичем, А. Лосенко, Т. Шевченко и др. Среди этих творцов Прекрасного не затерялось и либретто оперы «Рогнеда», автор которого известный писатель Дмитрий Аверкиев, а музыку на этот сюжет написал композитор Александр Серов. Опера имела ошеломительный успех. Успехом также пользовался и радиоспектакль «Владимир и Рогнеда», прозвучавший на «Радио России» в 2010 году, в котором я выступаю в качестве драматурга, а музыку к нему написал замечательный русский композитор Владислав Панченко.
Прежде всего об имени главной героини, полоцкой княжны Рогнеды. В переводе с древнескандинавского ее имя звучит как Солнцеподобная. И она действительно своей неземной красотой оправдывала свое имя.
По прочтении либретто возникает закономерный вопрос: куда из исторической канвы оперы исчезло наиважнейшее действующее лицо — Добрыня, брат матери Владимира, его воспитатель и соучастник, в том числе и в крещении Руси? По извращенной мысли создателей либретто этно-оперы его место занял мифический Один, верховный бог свеев, по совместительству бог войны, в исполнении главного творца этой бредятины Игоря Матвиенко.
На самом деле события развивались так. Изваяние Одина в храме королевского града Бьёрке осталось на месте. А правитель свеев Эрик Сегерсель (Победоносный) со своим сыном Сигурдом во главе большого войска отправились в поход на Русь и в конечном итоге восстановили все права Владимира на великокняжеский престол в Киеве. Вот как об этом повествуют шведские хроники: «Владимир, конечно, был бы побежден, если бы не призвал на помощь Эрика Победоносного. Сей великий герой пошед со всеми своими воинскими силами, стяжая себе честь и славу оружием своим во всех Восточных землях и Вальдемаровых неприятелей наказал».
Ежегодно 25 июля Русская православная церковь поминает мученическую кончину варягов-христиан Феодора и его сына Иоанна, принесенных Владимиром в жертву после победоносного возвращения из похода в землю ятвягов (между Литвой и Польшей). Однако в этно-опере выступает один из этих страдальцев — Фёдор (в исполнении Н. Расторгуева). Чем не угодил либреттистам второй первомученик?
А теперь заглянем в анонс представления: «Опера призвана сохранить память о важнейшей исторической фигуре и его вкладе в формирование основ российской государственности... Музыка, написанная композитором и продюсером Игорем Матвиенко, затронет сердца зрителей и пробудит в них чувство патриотизма...»
Пусть это останется на совести писавших эти строки, у меня же этот пасквиль на русскую историю вызывает чувство брезгливости и порождает следующие суждения:
— Авторы слабо представляют себе патриархальную дохристианскую жизнь Руси с родовым укладом, чистотой одеяний и верований. И вовсе не случайно, что костюмы многих героев этно-оперы больше похожи на эрзац-поделки с Черкизона.
— Превращая княжеский пир в современную оргию, авторы до бесподобия извращают сакраментальную фразу Владимира «Питие на Руси есть веселие».
— Чтение артистом-философом Священного писания в этом переплетении низменных чувств, интриг, исторических ляпов выглядит как издевка над Словом Божьим.
Какую же пользу принесет «юношам, обдумывающим житье» и благочестивым девицам, которые желают видеть в князе Владимире национального героя, сумевшего переступить через пороки прежних верований, этот, с позволения сказать, псевдоисторический бред, претендующий на общероссийскую известность? Я искренне сочувствую нашему Президенту В. В. Путину, глубоко обеспокоенному положением дел в культуре, но указы которого от 24.12.2014 № 808 «Об утверждении Основ государственной культурной политики» и от 09.11.2022 № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» на дух не переносятся чинушами. Во главу их деятельности поставлен безликий, одинакововсесильный «балл», который, как в ЕГЭ, сводит на нет любую попытку доказать творческую состоятельность и верность принципам, изложенным в президентских указах.
Я трижды прошел «порку» в ПФКИ (Президентском фонде культурных инициатив), где так называемые эксперты выставили мне непроходной балл, в том числе и за литературно-музыкальное представление «Владимир и Рогнеда», которое я и композитор Владислав Панченко намеревались показать к 25-летию Союзного государства на «Славянском базаре» в Витебске и в музее-заповеднике Херсонес Таврический в Севастополе.
Но вдруг в культурную жизнь Москвы и Петербурга врывается Игорь Матвиенко со своей этно-оперой «Князь Владимир», на которую Президентский фонд отвалил за три года ни много ни мало почти 200 миллионов рублей! Это потрясающее сценическое безобразие было высоко оценено экспертами, гранты были получены, а то, что результат — пшик, так это, как говорится, tastes differ.
И все-таки я решил поспорить с ПФКИ в Красносельском суде Санкт-Петербурга. Счетную палату Российской Федерации и Прокуратуру прошу провести проверку по фактам поверхностной экспертизы творческого проекта, представленного ООО «Продюсерский центр И. Матвиенко» на трех конкурсах (2022, 2023 и 2024 гг.), несоответствия его историческим реалиям и христианским духовно-нравственным ценностям, а также использование творческого проекта этно-оперы Игорем Матвиенко своего служебного положения, так как он является председателем Экспертного совета Президентского фонда культурных инициатив.
Борис Костин
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции