АПН Северо-Запад АПН Северо-Запад
2009-12-30 Кшиштоф Занусси
Славянин – ругательное слово, наша надежда – Америка

Знаменитый польский режиссер в последнее время – частый гость в России. Во время своего последнего приезда в Петербург в декабре Кшиштоф Зануссии дал интервью корреспонденту «АПН Северо-Запад». Он поделился своим мнением о современном российском кино, христианских и коммунистических идеалах, а также – о войне России с Грузией и независимости Косово, Абхазии и Южной Осетии.

- Какие российские фильмы стали событием в Польше в последние годы?

- У нас заметили картины Чухрая, Сокурова, Германа-младшего, а также такие фильмы, как «Остров» и «Возвращение». Знаю работы Федора Бондарчука. Но это к истинному кино не причисляется. Есть, конечно, и такой жанр… Однако, сам он как был клипмейкером, так и остался. Это для массовой публики, оно приносит что-то создателям, но произведение киноискусства – это нечто другое.

- Не собираетесь поработать в России?

- В Москве в Молодежном театре с февраля начну репетировать пьесу американца Дэвида Обурна «Доказательство», про математиков, о проблемах науки и нравственности, что для меня всегда близко.. Уже подобрал актеров, обговорили декорации. Она шла на Бродвее, по ней был снят фильм. И я ее прежде ставил.

- Вы по-прежнему советник по культуре при Папе Римском?

- Да, я остался в папской комиссии по культуре, статус мой не изменился, просто прежде было личное близкое знакомство с папой Иоанном Павлом II, а теперь нет той близости.

- Несколько лет назад вы позитивно отзывались о возрождении православия в России.

- Всё остается справедливым. Наблюдаю вашего нового патриарха, видел его обращение к молодежи прямо на стадионе. Это всё, надеюсь, приближает православие к молодому поколению, с другой стороны в Польше вызывает уважение, что православная церковь осталась очень критичной по отношению к сталинскому преследованию религии, и что тут она не идет на компромиссы, она сильнее, чем государственные деятели, напоминает о зле режима в прошлом. Это достойное поведение.

- В Польше и других бывших соцстранах при демократии стали меньше ходить в храмы, чем при коммунистах. Словацкий христианский демократ Ян Чарногурский высказывает тревогу, что в современной Европе христианские ценности раздражают либералов и отодвигаются с общественно-политической сцены подальше.

- Да, надежды христианских партий в Европе не до конца оправдались. Христианские ценности отстаивают и левые, и правые, и социалисты, и консерваторы. И может быть не следует собираться в одну партию, заявляя в названии «христианская». Ну а сокращение посещающих литургии в Польше не превышает 10%. Это не тревожно. Правда и то, что в нынешних условиях безопасности и повышения уровня жизни люди могут себе позволить не задумываться над трудными и полезными вопросами, такими, как жизнь и смерть, смысл жизни. Могут позволить себе легкомысленность. Во всем мире наблюдается такая тенденция… Хотя Америка держится. В ней религиозность, христианство очень живые всегда. А это ведь самая высокоразвитая страна мира. В этом и наша надежда. Католическая и настоящая протестантская церкви там очень сильны, хотя и секты есть.

- Некоторые считают, что ныне безнравственного и аморального вокруг стало больше, чем во времена социализма, что совпало в Польше и с отходом части людей от церкви. Есть ощущение, что часть людей оппонировала той системе лишь потому, что система мешала человеку вести себя, как хочу, в том числе развязанно-греховно, во вседозволенности.

- Думаю, безнравственность в коммунизме была более дозволена и распространена. Всё же капитализм – общество с более сильными нравственными принципами. С другой стороны, сейчас в Польше поднялся политический католицизм. Этого раньше не было. Есть партии, политические деятели, которые организуют вокруг себя верующих. Это сильно дискредитирует религию, не помогает ей. Но изгнать из политической жизни таких деятелей очень трудно.

- В Польше никогда не было искренних сторонников коммунистических идей?

- Очень мало. Для поляков коммунизм – это всегда только черное, то, что приехало на танках. До войны польских коммунистов преследовал Сталин, разгромил партию, а после войны в партии оказались скорее конформисты и карьеристы, которые зацепились за советское влияние. Коммунисты у нас никогда и не были левыми, они защищали интересы мещанства, чиновничества, это была партия чиновников, а не рабочих. Сейчас бывшие коммунисты превратились в капиталистов. Но разделение тут скорее должно быть другое. Есть разного сорта популизм. Такое называется «постполитика». Популисты есть и в Италии, Франции… Но среди популистов есть и националисты, что более неприятно. Ну а в Польше существует Союз Демократических левых - наследник компартии, чьи представители, кстати, первыми добились денег. У них левая риторика, но реально сегодня - это владельцы тех предприятий, которые они захватили первыми при приватизации.

- Однако когда в мире существовала система социализма, это влияло и на западные страны, вынуждя идти на уступки в социальной сфере.

- Да, но это и тормозило развитие. Жертвоприношение же интересов рабочих приносило огромное развитие цивилизации – видим на примере коммунистического Китая. Он развивается с огромным ускорением за счет того, что мало платят рабочим. Повысь там зарплаты – развитие замедлится, но рабочим жилось бы лучше. Вопрос в том – когда сделать, чтобы людям жилось лучше: сразу или подождать.

- Вы говаривали когда-то, что «славянин» для поляка - ругательное слово.

- Так и есть. Славянщина ассоциируется для нас с ленью, беспорядком, отсутствием обязательности. Начинают, но не завершают, пачкают, но не чистят. Поэтому к славянству в себе мы не обращаемся. Вообще, понятие славянин ведь лишь в XIX веке стали развивать. Это вообще неопределенное понятие – кто славянин, в какой степени, откуда кто взялся. Ведь и Киевскую Русь образовали Рюриковичи, которые не были славянами.

Да, и кто сегодня обращается к славянскости, кроме русских?

- Польша и другие европейские страны поддержали отделение Косово от Сербии, но выступили против отделения Абхазии и Южной Осетии от Грузии. Нет ли тут двойных стандартов?

- Я бы лучше обратился к вопросу – а насколько можно сохранять мир на определенных законных принципах с момента, когда Косово оторвалось от Югославии вследствие огромных ошибок югославского правительства? В таком случае последующее изменение границ Грузии – это приглашение для всего мира к опасным движениям. Поэтому я не удивляюсь, почему мой президент полетел тогда в Тбилиси поддерживать её президента, он боялся, что после такой ревизии границ может последовать и другая. И за это уже лежит ответственность на российских политиках, они начали этот процесс.

- Но комиссия Евросоюза разве не констатировала, что именно Грузия начала военные действия?

- Нельзя уходить на уровень демагогии. Ведь на чьей территории находится Южная Осетия? На грузинской. Потому невозможно и говорить, что Грузия напала. Пустые слова. Нельзя говорить кто начал, а надо говорить где - на территории Грузии. Тогда не называется нападением то, что делается на своей территории. В конце концов, не важно, кто сделал ошибку. Важно прагматично посмотреть – для кого с этого польза, для кого потеря. Мне кажется, для России пользы никакой.

Беседовал Виктор Берг